Во избежание логических недоразумений и сюжетных дыр, в данной интерпретации событий предполагается, что все персонажи (за исключением тех мест, где это специально прописано) говорят по-русски и используют кириллицу (следовательно, и русскую раскладку клавиатуры), то есть «переводят» свой собственный язык на русский, дабы не вводить читателя в заблуждение. Многие специфические термины, которые никак не могли возникнуть в вымышленном языке, заменены на их ближайшие аналоги по контексту. Разумеется, в рамках данного произведения по этому поводу могут возникнуть некоторые смысловые нюансы, но и это, мы надеемся, будет не столь существенным.
ABSpace_TAS_s03e26.mp4 — Эпическая космическая схватка над Рио-де-Жанейро[]
Здесь находится открывашка на случай, если Вам неудобно читать комикс! |
---|
Глава первая, в которой Ред ходит туда-сюда по острову[]
С восходом солнца остров медленно выплывал из туманной пелены сна, и лес вокруг зашумел в ожидании утреннего пения. Высокие тропические деревья задумчиво покачивались, роняя на землю сверкающие капли воды. Тропинка, по которой бежал Ред, тонула в тумане — приходилось внимательно смотреть под ноги, чтобы не провалиться в какую-нибудь невидимую яму. Он уже дважды споткнулся о порванные стебли, один раз чуть не упал, зацепившись ногой за выдранную из земли корягу, и чуть не уронил сумку, но продолжал бежать. Времени оставалось всё меньше.
То и дело Ред перепрыгивал через низкие ветки, ловко выбирая путь, чтобы не попасть в колючий куст или не угодить на острый сук. Тропинка, сильно петляя, подходила к краю оврага, чтобы перейти по узкому перекидному мостику на другую его сторону. Лес выглядел самым обычным, что, конечно, успокаивало. Потом кусты и деревья начали редеть и, наконец, расступились: впереди показались дома, а с ними и вся улица, ровная и широкая, вдоль за невысокими тростниковыми оградами которой стояли маленькие аккуратные домики.
Ред стрелой одолел последние метры до своей цели — небольшого домика с потемневшей крышей и маленькими круглыми окнами. Он в нерешительности замер, но всё равно трижды постучал в дверь, пока не послышалось осторожное покашливание, и дверь чуть приоткрылась. В щели появился глаз и сейчас же исчез, потом дверь открылась настежь, и Ред увидел перед собой невесёлое лицо скворца в больших очках, прижатых к короткому клюву.
— Ред? — удивился тот. — Шустрый же вы.
— Здравствуйте, — сказал Ред, краснея сверх меры. — Прошу прощения за опоздание! Я...
— О, пресвятой Орёл, — забормотал коренастый скворец, — да вы, никак, на личном самолёте летели. Это у вас что, репейник на голове?
Ред сорвал со своей головы нечто маленькое, но очень колючее.
— Да, сэр. Я пробирался через лес, — ответил он.
— Разве репейник растёт так высоко?
— Сами понимаете, какая там каша на дорогах…
— Это третье ваше опоздание, Ред, — чёрные глаза под очками заискрились. — ТРЕТЬЕ. За неделю.
— А ведь сегодня только вторник, - грустно заметил Ред.
— Вот именно, — подхватил сварливый голос. — Почему-то у вас всё идёт наперекосяк, и нам самим приходится разыскивать вам замену. Всё происходит в спешке, и я даже не могу дозвониться до Сердара, чтобы узнать, что там с вами. Не подумайте, Ред, что я говорю это просто так…
— Виноват, сэр, — сказал Ред.
Скворец устало вздохнул и спрятался за дверью.
— Вот новый заказ, — он протянул Реду завернутую в бумагу коробку круглой формы. — Доставь его по этому адресу. — Скворец что-то написал на розовом стикере фломастером и налепил бумажку на верхнюю сторону коробки. — У тебя полчаса.
— Понял.
— Учти, Ред, это твой последний шанс.
— Хорошо, мистер Яакко. — пробормотал Ред и тут же умчался через дорогу. — На этот раз не подведу.
— Чего уж тут хорошего, — невесело сказал скворец и снова улетел за дверь.
Ред, спустившись с крыльца, быстрым шагом побрёл по тропинке, сам не зная куда. Ветер впереди сдувал с зелёных газонов опавшие осенние листья. Ред шёл, смотрел под ноги и думал, что всё идёт наперекосяк — и это очень неприятно. На душе было смутно и тяжело. Он понял, что должен во что бы то ни стало хоть на один день избавиться от мыслей о своих проблемах, чтобы завтра точно не ударить в грязь лицом.
Ред отлепил стикер и прочитал адрес доставки. Карты острова у него с собой не было, поэтому он прикинул примерный маршрут у себя в голове, держа в уме все известные ему короткие пути и хитроумные развилки.
Громкий звук внезапно прервал поток мыслей и напугал Реда. Задумавшись о своём, он не замечал, как шёл по проезжей части! Ред едва успел отскочить от стремительной машины, но выронил из рук коробку. Она плюхнулась на дорогу, прямо посередине проезжавших колёс. Ред попытался встать, но тут у него закружилась голова, и он упал на мокрую траву.
«Только бы всё уцелело», — в порыве отчаяния понадеялся он. Правым крылом Ред потянулся до коробки, но тут же услышал приближающийся шум. Большая грузовая машина проехалась по посылке и безжалостно расплющила её своим весом, а самого Реда обдала грязью. Несчастный пятиярусный тортик превратился в лепёшку.
Живучие червячки, сбежавшие из бисквитной тюрьмы, ловко избегали движения колёс и прятались в траве. «Ну хоть им тут весело», — подумал Ред, глядя на разбегающуюся начинку.
Как только его лапа ступила на серый грунт, дорога повернула, и Ред пошёл в другую сторону. Домой? Уже не раздумывая, он пропустил первый же переулок, из которого мог бы выйти к дому. Там его никто не ждал, да и возвращаться в эту скорлупу пока не хотелось.
Ред зашагал по проспекту. Здесь было особо заметно, как изменился за десять лет Птичий остров. Дома становились выше, на стенах появлялись причудливые картины — казалось, художники специально компоновали фантазии по контрасту с заурядной архитектурой. Проносящиеся мимо машины — перевыпущенные на местном заводе свиномобили — двигались плавно и аккуратно. Несмотря на отсутствие светофоров и регулировщиков, которых Ред когда-то видел на улицах Свинограда, здесь движение не замирало ни на секунду и, казалось, было саморегулируемой системой. В такт ей медленно — совершенно спокойно и непринуждённо, не опасаясь никаких дорожных происшествий и аварий — ползли многочисленные вереницы пешеходов, поднимающиеся из каждого изгиба проспекта: какие-то птенцы, молодые мамаши с колясками, беззаботные парочки, почтенные старики (те по возможности экономили силы) и, наконец, просто хмурые толпы, спешащие на работу.
Впереди в серой массе он увидел зелёненькую фигурку — Росс весело бежал куда-то по своим делам, ни на что не обращая внимания.
Восемь лет назад на Свином острове произошло землетрясение, и все свиньи куда-то исчезли; просто растворились в пространстве. Кто-то говорил, что все они уплыли за океан в поисках нового существования, а кто-то уверял, что всех их сожрало морское чудовище. Ред подозревал, что всё было не так, — но мнения у птиц, как обычно, расходились.
А потом, неожиданно для всех, в небе над Птичьим островом появился огромный дирижабль — впоследствии Реду во всех красках описывали яркую, но апокалиптичную картину его падения с неба. К счастью, все пассажиры – беженцы со Свиного острова — в последний момент сумели спастись. Из-за такого необычного появления кое-кто даже объявил их реинкарнацией своих обскурных восточных божеств. Несмотря на скептицизм некоторых птиц, Росс и остальные свиньи со временем прижились тут (как говорил Бомб — ассимилировались), привнеся в жизнь острова нововведения вроде автомобилей и другой техники. В данный момент Росс вовсю изображал из себя министра транспорта Нью-Адлера, занятого каким-то важным делом.
Ред подошёл к обочине, пропуская поток машин, и остановился — идти дальше ему не хотелось. Может, сесть на автобусную остановку? А какая тут, к чёрту, остановка — у автобусов даже маршрута нет.
Улицы будто специально созданы, чтобы устраивать на них парады лицемерия и ярмарки тщеславия — а уж без них-то они были бы просто весёлыми переулками. Конечно, можно пойти в парк, но там всё время гуляют какие-то пьяные хиппи, а кто не пьёт, тот ворует. Ред глубоко вдохнул прохладный утренний воздух и направился в центр города.
Главная площадь Нью-Адлера — самопровозглашённой столицы острова — была полна народу. На неё выходило четыре улицы; и каждое утро площадь заполняли собиравшиеся здесь птицы, чтобы вновь пройтись по одним и тем же маршрутам. Уже довольно давно эту площадь пытались переименовать в площадь Политехнической Революции, но потом решили, что для этого она недостаточно пышная, и оставили безымянной.
— Дядя Ред, привет!
Ред и не заметил, как ему навстречу шёл Джим с чёрным портфелем в руке. Как и его братья, синий птенец быстро вырос и сейчас был чуть ли не выше Реда ростом.
Тройняшки особо не заморачивались над тем, куда им идти после школы, поэтому поступили просто: написали на нескольких карточках названия случайных университетов и вытянули наугад по одной. В итоге они поступили в разные университеты - но располагались те совсем недалеко, поэтому братья могли часто встречаться; иногда они встречали и Реда.
Джим с интересом посмотрел на сонного Реда и слегка улыбнулся. Ред слегка опешил, а потом с усилием заставил себя улыбнуться в ответ:
— Привет, Джим. Как делишки?
— Хорошо, спасибо.
— А как Джей, Джейк?
— У них тоже всё хорошо. Ну, ладно, я спешу. — Джим посмотрел на наручные солнечные часы. — Потом поговорим! — торопливо помахал он вслед.
Где-то неподалёку журчал фонтан, и что-то тихонько мурлыкал себе под нос невидимый флейтист. Когда начинал звучать этот голос, Ред и правда начинал напевать что-то похожее на мелодию какой-то песенки. От этих нот на душе становилось чуточку легче, и хотелось просто слушать дальше это тихое и нежное журчание.
— Эй, голубки! Пора на работу! Вставайте! — и тотчас же опять зашуршали чьи-то торопливые шаги.
На улице уже суетились разносчики утренних газет. Несколько птиц подметали тротуар перед входом в музей, а на мостовую выкатили большие бочки с фруктами.
— Свежие яблоки! Свежие яблоки, подходите!
Встретив утро так невесело, Ред только сейчас вспомнил, что ещё не завтракал.
— А дорого нынче? — спросил он у спешившего выкладывать ящики продавца.
— Дорого, — кивнул тот. — Это последний урожай за год.
За прошедшее время с природой на Птичьем острове и правда случилась беда: при всём прогрессе фермерских хозяйств еды на рынке почему-то становилось только меньше; все жаловались на плохую погоду и неурожай. Зелень в городе тоже постепенно скуднела.
— Хорошие яблоки. Вкусные, — грустно сказал продавец груш, сидевший за пустым прилавком напротив.
Ред нащупал в кармане три последних монеты и протянул их продавцу. Тот ловко поймал их, бросив быстрый взгляд на Реда, и дал ему небольшой красный фрукт.
— А, Ред, это вы, — узнал его продавец. — Как у вас дела?
— Отвратительно...
— Согласен. Тучами тучи ходят, — вздохнул продавец. — А насчёт завтрашнего дня ничего сказать не могу. В этом году небо совсем не то, что в прошлом.
— Наверное, — угрюмо согласился Ред и, перекусив, пошёл дальше.
Там начиналась старая часть города — уже никто и не помнил, когда и кто построил на этом месте первые дома. Теперь здесь стояли лишь редкие хибары. Поёжившись от налетевшей прохлады, он вздохнул, быстро и решительно прогнал наваждение и глубоко задумался. Что-то неясное тревожило его — если не сам этот район, то его молчание.
Из-за угла появилась невысокая птица в длинном потрёпанном плаще и широкополой шляпе; тукан шёл и что-то читал. Ред в самый последний момент узнал в нём Хэла и успел остановить его, пока тот совсем не исчез из виду.
Хэл оглянулся, увидел Реда и с извиняющимся видом опустил глаза.
— Ты что здесь делаешь? — спросил Ред.
— Да так, слоняюсь, — хмуро ответил Хэл. — Стихи сочиняю.
Ред заметил, что у Хэла нет ни бумаги, ни карандаша.
— Стихи? — удивился он. — Ну и как, получается?
— Не знаю. Пока нет.
— Как же ты без письма сочиняешь…
— Я просто память тренирую. А ты зачем сюда пришёл?
— Да так, — сказал Ред, — с работы иду.
Хэл снова оглянулся по сторонам и доверительно кивнул:
— Понятно. Снова непродуктивный день?
— Кто бы говорил… — развёл крыльями Ред.
— Ой… Ну извини.
Пожав плечами, Ред лишь хмыкнул и не спеша пошёл дальше по тропинке, которая становилась более узкой и более каменистой. По её сторонам вздымались только старые деревья, нагнувшиеся под тяжестью разросшихся веток. Хэл поглядел на своего товарища и побрёл за ним.
Хотя он понимал, что вряд ли сможет вывести Реда на разговор по душам, всё же он не мог удержаться и заговорил сам:
— Кстати, о поэтических поисках. Ты что-нибудь в последнее время пишешь? Я помню, ты мне свои мемуары месяц назад показывал — то ли три листа, то ли четыре...
Мысль о воспоминаниях, пробуждённых недавно, видимо, отразилась в его душе, и Ред притормозил, вопросительно посмотрев на Хэла. Тем не менее, Ред с готовностью пояснил:
— Я забросил эту книгу. Не до того было. И вообще, — он махнул рукой, — сейчас за все пережитое переживают другие. Мне надоела вечная песня об одном.
— Вот как, — сказал Хэл. — Жаль. В первых главах я ещё не был активным участником событий, и мне было бы интересно почитать, как всё это происходило. С твоей… точки зрения, разумеется.
Ред задумчиво поджал клюв, вспоминая... Это было так давно.
Вдруг отогнав от себя грустные мысли, Ред выпрямился и заговорил, словно размышляя вслух:
— Нужно подумать, как правильно расставить декорации в сюжете. Почти никто из птиц не знает полной истории, слишком многие воспринимают её как глупый миф — а ведь любой миф имеет под собой реальную основу. И вот именно это неведение и делает его устойчивым.
— Иронично, — сказал Хэл, — что именно неведение так долго держало нас на Свинском острове. Кто знал, что те несчастные три яйца были лишь одними из сотни уцелевших?
— Да, в учебники истории этот эпизод не войдёт, — согласился Ред.
— Не войдёт, — повторил за ним Хэл. — А вот рассказать молодёжи о делах дней минувших — совсем другое дело, — сказал тукан, выразительно указав на высокий каменный памятник, возникший перед ними. Ред, остановившись, зачарованно уставился на скульптуру, словно видел её впервые в жизни.
Одна часть его изображала Могучего орла в полёте, а другая, чуть поменьше, для соблюдения масштабов — Реда и остальных птиц, когда-то спасших потомство всего острова. Эти статуи жители острова восстановили уже после извержения вулкана — за то время, что Ред и остальные провели в космосе. Довольно злая ирония.
— Поверить только, десять лет прошло, — сказал Хэл.
— А по ощущениям как пять, — грустно заметил Ред.
Он всмотрелся в памятник и неохотно принялся вспоминать события после космических приключений.
Остальные птицы не встретили их как героев… вовсе нет, они понятия не имели, что происходило там, на других планетах — и тем более им было невдомёк, за что сражались Ред и остальные на другом краю Галактики. Возвращение Реда, Чака, Бомба, Теренса и всех остальных для них было сродни появлению пропавших без вести далеких родственников — которым и памятник, в общем-то, поставили за общие заслуги, посмертно.
— Нас уже никто и не помнит, — сказал Ред. — Так, пару раз спасли их потомство (причём не без помощи Могучего орла, подумал он), а потом пропадали во всяких тмутараканях. Даже в космос попали — нас всё равно один раз хватились.
— Я заметил, — сказал Хэл, — и явился к вам на выручку. Как и Бабблз. И Матильда, и Стелла тоже.
— Ты говоришь про Стаю — мы и так по возможности старались держаться вместе. Дорожили друг другом. Это мы торчали на одном острове все эти годы и играли в партизанов, а не эти, вот, гедонисты, птьфу.
Хэл молча кивнул, ожидая продолжения. Но когда Ред замолчал, он коротко ответил:
— Ладно. Я понимаю.
— НЕТ, ничего ты не понимаешь, — вздохнул Ред. — Пройдет еще десять лет, и кто будет вместе собираться? Только мы, да Теренс с Тони? Хотя, не знаю, — вдруг добавил он. — Наверно, от острова ВООБЩЕ ничего не останется. Всего этого. — Ред широко обвёл крыльями всё пространство вокруг. — Не успеешь оглянуться, как ветры сдуют всё с лица земли, а потом поднимется вода и затопит весь город. Однажды мы поймём, что это неизбежно.
— Ты веришь всем этим неутешительным прогнозам? — поинтересовался Хэл.
— А как может быть иначе, — ответил Ред. — Нет больше Птичьего острова. Есть просто клочок посреди океана, на котором с каждым годом всё меньше и меньше природы, а мы застраиваем его большими уродливыми коробками. Мы все сейчас застряли на одной чёрной полосе.
— Да, это время мрачных ожиданий, — сказал Хэл. — А может, всё обойдётся?
Ред не ответил. Они с Хэлом шли по бесконечной галерее из битого камня, поворачивая от одной улочки к другой. Улица была пустой — насколько хватало глаз, всюду лежал толстый слой пыли и валялись обломки лестниц, каких-то ящиков, каменных изделий, посуды. Здесь уже почти никто не жил.
Через некоторое время они дошли до знакомого каменного дома, выкрашенного белой краской. На фоне этой улицы, брошенной и мёртвой, он выглядел как лёгкая серебряная тень. Невдалеке Ред услышал нарастающий шум моря.
— Ну и ну, — вдруг вдохнул Хэл. — Вода уже метрах в пяти от твоего дома.
Ред огляделся. А ведь и правда — море уже совсем рядом. С годами океан поднимался всё выше и выше, заполняя собой всё больше пространства на острове.
— Чёртово глобальное потепление…
— Ну... Знаешь, тут тоже есть свои плюсы, — моргнул Хэл. — Теперь ты снова живёшь у моря. Можешь чаще выбираться на лодке. Или лежать на пляже, когда вздумается...
— Или снова почувствовать, как оно было тринадцать лет назад, когда я ещё в своём первом домике на берегу жил.
— Как?
— Лучше не спрашивай, — нервно отмахнулся Ред.
Он поднял случайный камешек под лапами и закинул его в море как можно дальше.
— Ну да... Я тебя тогда почти не знал. Грустно было видеть тебя таким, — признался Хэл. — Такое впечатление, что ты сам уходил в это море.
Вторая галька не улетела так далеко, а сделала совсем немного блинчиков на воде и с позором утонула.
— А теперь оно… идёт к тебе.
Глава вторая, в которой Ред слушает три симфонии и попадает в четвёртую[]
Глубокая тишина пустующего дома нагоняла гнетущую тоску. Подвешенный к потолку фонарь догорал свои последние минуты, покачиваясь вперёд-назад, туда-сюда, отчего по стенам скользили причудливые тени. Не спеша тикали часы — мерно, чтобы успеть досчитать до шестидесяти. Даже кузнечики в углу не стрекотали, боясь сбить этот хрупкий механизм. Тихо было и на втором этаже, куда поднялся Ред, с трудом различая ступеньки. Здесь было темней, чем внизу: лишь луна, пробиваясь через тучи, бросала узкий луч на пол.
Птах зашарил руками по столу и включил радиоприёмник. Неторопливо надел наушники. Поставил первую попавшуюся волну. Затем закрыл глаза и сделал глубокий вдох.
Ред пристрастился к этому ритуалу с момента возвращения на Землю — когда Айс на прощание вручил ему космический приёмник и передатчик, чтобы оставаться на связи. Нужную антенну и усилитель Ред собрал сам. Сначала он слушал последние известия, ловил частоты межпланетных переговоров, всё ожидая услышать голос своего ледяного друга. Но тот молчал — даже времени поговорить у него всё не находилось. Тогда Ред перешёл на галактическую музыку, надеясь, что калейдоскоп впечатлений перевернёт всё с ног на голову и наконец объяснит его странное состояние. Ночами музыка успокаивала его, помогала заснуть. Но с годами в ней всё сильнее проступал какой-то зловещий оттенок, а мелодия становилась всё печальней. Ред подолгу сидел в одной и той же позе, беззвучно переключая ручки настройки, и глядел в бесконечный чёрный космос над крышами домов.
Щелчок. Сперва сквозь треск и шипение долетали неразборчивые обрывки музыки — но потом она стала отчётливой. Тонкий инопланетный голос пел что-то непонятное, но знакомое. Ред уловил только последние слова на общегалактическом: «Но как могла судьба, так ясно начертанная в вечности, после всех заблуждений не оставить здесь даже следа?» Он уставился на стрелку на шкале прибора. Та замерла у отметки «М31». Красные цифры на электронной панели погасли.
На мгновение стало совершенно тихо. Ред переключил ручку настройки. Голос стал глуше и потерял своё завораживающее свойство. Донеслись звуки струнных инструментов, смутно напоминавшие земные. Мелодия стала медленно удаляться, а затем и вовсе пропала. Щелчок. Тишина. Ещё щелчок. Торжественный баритон сплёл прощальную песню. Неожиданно в наушниках раздалось странное уханье. Ред щёлкнул настройкой ещё раз — и с ещё большим удивлением услышал земную песню. Знакомые ноты пробудили у красной птицы тёплые ностальгические чувства. Хмыкнув, Ред принялся манипулировать тумблерами на панели, и сделал звук чётче.
Дослушав песню до конца, он вернул настройки в изначальное положение. И тишина. Он приподнялся и выглянул в окно — один за другим на улице погасли огни. Ред выключил радиоприёмник и остался сидеть в темноте.
На следующий вечер Ред всё так же сидел у себя, раздумывая о чем-то тоскливом. Солнце уже клонилось к закату. Огромное, оно висело в небе, словно кроваво-алая клякса над багровым покрывалом песчаного берега. На закате шум прибоя казался особенно громким, но в последние мгновения он становился всё глуше, пока совсем не замер. С запада пришли угрюмо-серые облака, которые сделали вечернюю тишину совершенно невыносимой.
Там, далеко, был океан. Чужой, враждебный. Ветер лениво и мрачно завывал в скалах, торчащих из воды, словно миллионы гигантских зубов. В такой темноте и тишине Ред чувствовал себя настолько одиноким, что даже мысли о друзьях казались вдруг несущественными и глупыми. Ни среди этих чужих скал, ни на островах за сотни миль от дома не было никого, кому можно было бы излить душу.
«Я просто хочу знать, — сказал он сам себе, — делаю я что-то или просто жду, пока кто-нибудь объяснит мне, что и зачем. Ничего ведь не меняется — можно лежать и ждать, а можно... Вот прямо так, на все плюнуть и пойти в море — пока не доплыву до края света. И пусть тогда делают, что хотят…»
Ред осекся на полуслове. Недалеко от него волна прокатилась по берегу, подняла фонтан брызг и увлекла за собой большой обломок скалы. Прислушавшись, Ред уловил слабый ритмичный звук, похожий на шуршание тысяч лапок, рассыпающих песок. Звук приближался. Он доносился со стороны воды. Сердце в груди у Реда похолодело. Ему уже начинало казаться, что там, в темноте, под волнами, скрываются невиданные чудища. Эти волны были слишком нежными и красивыми, чтобы под ними пряталось что-то зловещее.
Но, прежде чем эти мысли успели оформиться в некое смутное опасение, всё пришло в движение. Сначала вода пошла на убыль, а потом волна, на которую он смотрел, стала подниматься. Обломок скалы грохнулся вниз и поплыл в море. Сначала он двигался медленно, а потом быстро и сильно, и вскоре совершенно скрылся в тёмной кипящей массе. Еще через несколько секунд к нему присоединился обломок дерева, и вместе они скрылись в пучине. Пляж уже почти полностью затопило.
На глазах у Реда вода залила все вокруг, и из окна он уже не мог различить ничего, кроме поверхности океана. Он посмотрел вниз. Вода поднималась все выше и выше к его дому. Ред стал лихорадочно соображать, что делать. Водяной поток неумолимо приближался.
Надувная лодка... нет, она осталась на пляже. Нужен плот. Несколько секунд Ред колебался. Он быстро огляделся по сторонам, но ничего подходящего дома не было. Да и потом, как он вытащит его наружу? Ред заглянул за лестницу. Вода уже затопила первый этаж, и ему теперь ничего не было видно. Вдруг его взгляд упал на дверь из камыша. Он дернул её изо всех сил, наконец сорвал с крепления и отбежал подальше. Всё его тело дрожало от напряжения. Вода поднялась ему до пояса.
В окно!
Двумя руками он старался удержать плот над собой. Вода прибывала все быстрее. Через минуту она уже доходила ему до груди. Его перья намокли и слиплись, и он еле стоял на ногах. Ещё немного, и он погрузится в воду с головой. Пытаясь добраться до окна, он споткнулся о край кровати и упал. Теперь вода захлестнула его полностью, он попытался вынырнуть, но, вместо этого, лишь опустился еще глубже.
— На помощь!
Но никто не отозвался. Ред вспомнил про плот; он оглянулся наверх — дверь прибило к потолку. Он попробовал достать её, но, уцепившись за скреплявший камыши трос, порвал его и тем самым разрушил свой путь к спасению. Ну вот и всё. Ред почувствовал, как его тело почти перестало его слушаться. Оно словно окаменело.
Неужели конец? неужели смерть? Ещё чуть-чуть...
«Нет! окно! Я не умею плавать, но… нужно попробовать и так. Нужно добраться до окна.»
Секунда, и он стал грести руками к окну, которое было совсем рядом.
Еще немного... Ну!
Только когда Ред пришел в себя, он понял, что собственный голос все ещё звучит у него в голове. Он закашлялся и открыл глаза. Услышал звук дождя. Откуда здесь дождь?
Н-да, всё верно. Это была его комната — сухая и невредимая. А сам Ред лежал на диване, чувствуя, что тело стало каким-то чужим и неудобным. Болела голова. Похоже, у него был жар. А теперь вдруг стало холодно. Встав с дивана, Ред осторожно подошёл к окну — уже утро. И правда, шёл дождь. Подступавшая к дому вода опустилась. Море было всего метрах в трех от окна, ровно так же, как и вчера. Теперь всё стало как прежде. Ред взял с кровати одеяло и закутался поплотнее. Холодно...
Ред услышал стук в дверь и растерянно оглянулся. Кто мог прийти так рано утром, особенно при такой погоде? Ред проскользнул вниз по лестнице и открыл дверь. На пороге важно стоял бородатый свин в шляпе и пальто. В одной лапе он держал чёрный зонтик, а в другой – старомодный чемодан.
— Доброе утро, сосед! – усмехнулся свин.
— П-привет, Леонард.
— Как погодка, а? Неплохо, правда? – Он постучал мокрым зонтом по входному коврику. — У меня дома ремонт, и я решил, что не плохо было бы на время навестить старого товарища.
Вздохнув, Ред сделав короткую паузу:
— Это немного… неожиданно. Я не уверен, что могу принять гостя.
Леонард взглянул на Реда с некоторой усмешкой.
— Сосед, вы не представляете, как там у меня дома. Это настоящий кошмар. Пожалуйста, выручите меня. Я побуду у вас всего лишь несколько дней.
Ред несколько неохотно открыл дверь полностью.
— Хорошо, Леонард, можешь остаться. Наверху есть свободная комната. Но, пожалуйста, не беспокой меня по пустякам…
Леонард, будто не слыша последнее замечание Реда, уже повесил в хозяйский гардероб шляпу и пальто и направлялся к лестнице.
— Прекрасно, Ред. Просто прекрасно. Я уверен, мы с вами отлично проведем время.
Ред закрыл дверь и вернулся к окну. Его охватили смешанные чувства. Тоска не отступила, а вот забот лишь прибавилось. Ещё никогда у него не гостила дома свинья – кто его знает, насколько ему испортит жизнь Леонард? Да и столь внезапный визит давнего врага выглядел подозрительно. Взяв одеяло поплотнее, Ред снова устроился на диване – своём островке уединения посреди непредсказуемой действительности.
Глава вторая-и-две-третьих, в которой строят самолёт[]
Странный непрозрачный туман, из-за которого половина неба казалась грязно-серой, стал таким густым, что превратился в настоящую завесу. Каждый день непогодится, думал Росс, всматриваясь в туман сквозь тонированные стёкла своих очков. Хорошо ещё, что шторма нет.
— Вира! — закричал Росс, закрепив крыло от самолёта на конце троса и протягивая верёвку между двумя опорами. — Держите крепче. Хорошо. Теперь изо всех сил тяните на себя. Не отпускайте. Вот так!
Птицы-ассистенты быстро перехватили трос за одну из балок каркаса и потянули его на себя. Росс, стоя на корпусе самолёта и не спуская глаз с верёвки, начал слегка раскачиваться взад-вперед в попытке удержать равновесие. Шасси проползли несколько сантиметров по твёрдому грунту и уперлись в камень. Раздался громкий треск. Каркас приподнялся на несколько сантиметров и стал угрожающе клониться в сторону. Росс едва успел схватиться за край троса, чтобы не полететь вниз. Ассистенты на мгновение ослабили хватку, и крыло, качнувшись несколько раз в воздухе, упало на землю.
— Ой, нет! НЕТ! — закричал Росс.
В этот момент он почувствовал, как нос машины приподняло, а через мгновение свин, не удержавшись, упал сам и сильно ударился о землю. Что-то скользкое и холодное... Опять неудача! Росс поднял обломки крыла и расстроено кинул их в грязную лужу.
— Вот так спасибо, друзья! — с издёвкой крикнул он, широко раскинув передние лапы. — Ну что вы встали, как два солдафона? Берите новое крыло. Только выбирайте более прочное! И осторожнее, осторожнее...
— Сейчас, Росс! — сказали помощники, подбегая к ангару. — Подберём!
Уже пятьдесят пять раз Росс пытался управлять этой огромной штуковиной, и каждый раз она падала в ближайшее болото, после чего приходилось начинать всё сначала. Всегда, когда это происходило, он чувствовал, как его терпение иссякает. Он ничего не понимал в этом кавардаке. Машина была собрана правильно. Крылья имели нужный противовес, приборы работали нормально. Но как только эта махина поднималась на какую-то сотню футов над землёй, управление становилось невозможным: вместо того, чтобы набирать высоту, она неуклюже кувыркалась и пикировала вниз. После пятьдесят пятого такого фиаско даже самый придирчивый авиационный инструктор, наверное, отнёсся бы к упорству Росса с некоторой долей уважения. И это было бы справедливо.
Дожидаясь возвращения помощников, Росс погрузился в мрачные раздумья и наблюдал за тем, что происходит с природой вокруг. В этот момент за спиной у него как некстати зашумел лес, и поднялся сильный ветер. Несколько мгновений, и серая пелена вдруг разорвалась, словно по ней ударили невидимым мечом, и Росс на секунду увидел краешек голубого неба. Подняв руку, он заслонился от усилившегося ветра, но было поздно.
Резкий порыв ветра поднял его белый шарф, и тот, словно прозрачный флаг, коснулся его лица и улетел вперёд. Опомнившись, Росс рванулся следом, пытаясь успеть за шарфом, но ветер был слишком сильным.
Росс поднял голову и оглядел дерево, на стволе которого увидел зацепившийся за сучок шарф. Осторожно поднявшись на задние лапы, Росс подпрыгнул и попытался стащить его, но шарф только немного свернулся. Высвободить его не удалось. Тогда Росс стал взбираться по стволу, цепляясь верхними лапами за случайные ветки и опираясь задними конечностями об небольшие выступы коры.
Он двигался медленно и осторожно — всё-таки свиньи в обычной ситуации не лазали по деревьям. Почти добравшись до того места, где шарф зацепился за сучок, он подтянулся и повис на толсто разросшейся ветке.
Когда он наконец смог дотронуться до шарфа и нагнуть держащий его сучок, вдруг что-то с силой потянуло ткань к себе, и Росс сорвался вниз, ненадолго повиснув на подвернувшейся ветке. Она обломилась под его тяжестью, и Росс рухнул на землю. Сделав над собой усилие, он приподнялся и стал растирать ушибленные места. К счастью, удар был несильным. Но этот странный звон в ушах... На какое-то время Росс дезориентировался и перестал слышать все звуки окружающего мира.
Росс вскочил на лапы и побежал, петляя и стараясь поймать укрывавшийся за сухими деревьями шарф. Когда он уже почти нагнал его, ветер резко свернул и исчез в овраге. Вытянув перед собой лапы, Росс кое-как прыгнул следом и плюхнулся в сырую от дождя яму.
Он с ходу налетел на засохший куст, не успев даже осознать, что произошло, и — проваливаясь, скользя, падая, хрипло вскрикнул и кубарем покатился по земле.
Поднявшись, Росс услышал шорох и замер на месте. Странная тень зашуршала листьями и ветками. Тихо, стараясь не наступить на хворост и не спугнуть её, он стал красться. Росс сделал два осторожных шага вперёд и вдруг дотронулся до чьего-то мокрого плеча.
Когда тень повернулась, он с удивлением увидел Реда, слегка испуганного, но похоже, невредимого. Всё его лицо, обычно красное, теперь было перепачкано землёй и грязью. Рядом с ним лежал такой же грязный шарф Росса — из белого он превратился в коричневый.
Чуть отойдя в сторону, Росс разглядел в траве какую-то кучу мусора, скорее напоминавшую... гнездо. Это действительно было гнездо, небольшое, связанное из палок и листьев, с пучком осенней жёлтой травы на самом верху. Несколько секунд Ред молча смотрел вперёд своими пустыми глазами, а затем сонно уронил голову возле трёх округлых фигур в гнезде и замер. Росс, несколько озадаченный, присел рядом.
— Ред, это же просто камни, — сказал он. — Зачем ты их сюда приволок?
Ред наконец насмотрелся в пустоту, несколько раз моргнул, пытаясь разогнать дрёму, и с недоумением уставился на собственные крылья, словно бы что-то в них было не так.
Глава четвёртая, в которой мы встречаем старых знакомых[]
— Вот ты как считаешь, что первично: курица или яйцо?
— Яйцо. Потому как яйцо бывает не только птичье, но и динозавровое, например.
— А динозавры тогда откуда взялись?
— Вот этого я не могу понять!
— Почему?
— Не палеонтолог я!
— Ну всё же...
Чак покачал головой, обдумывая заданный Бомбом вопрос:
— Ну... не знаю... Как бы это понятнее объяснить...
— Объясни, — кивнул Бомб.
— Тогда, наверное, птица была первая, — передумал Чак.
— В каком смысле?
Друзья сидели в беседке посреди сквера и ждали Реда. Тот шёл к ним и улыбался – видимо, его позабавили серьёзные лица Чака и Бомба, обсуждавшие существо вопроса.
— Здорово, — буркнул Ред, присаживаясь напротив. – О чём спорите?
— О метафизике вещей, — поправил свои очки Бомб. В них он выглядел старше и серьёзнее, чем раньше – но Ред знал, что в душе он так и оставался простым добряком.
— Ред, быстро отвечай: КУРИЦА или ЯЙЦО? – выпалил Чак.
— Э-э-э… ОРЁЛ.
— Что орёл? – округлил глаза Чак. – Кто-то монетку что ли кинул?
— Не-а. Прилетел орёл и отложил первое на свете яйцо.
— Ну, это просто древний миф, — сказал Бомб. – Хотя, как ответ, частично засчитывается.
Ред улыбнулся. Всё-таки он видел друзей не так часто, как хотелось бы, поэтому со временем он научился ценить и такую глупую болтовню, которую раньше он попросту пропускал мимо ушей.
— Ну-у, — протянул Бомб, — рассказывай, Ред. Что интересного?
— Да как обычно. – Ред хотел было рассказать друзьям про свой странный сон, или про зелёного сожителя, но почему-то посчитал это недостаточно интересным. – Дом, работа, сон.
— Что-то ты неважно выглядишь... – сказал Чак, прищурившись. — На тебе лица нет. Случилось что-то?
— Нет, — сказал Ред, стараясь говорить как можно беззаботнее, чтобы не погружать товарищей в негатив. — Просто долгая поездка неважно отразилась на моём здоровье. А в остальном всё отлично. У вас-то как дела?
— Скучно, — ответил Чак. — Тоска заедает. День тянется за днём, и конца этому течению не видно. Но с птенцами по-своему весело, — в одну секунду он достал несколько фотографий из бумажника и показал Реду и Бомбу четырёх птенцов, жёлтых и розовых. – Быстро растут, сорванцы! Они такие глупые и драчливые. Я ведь очень чутко и индивидуально это воспринимаю. Сами знаете.
— Ну да, — вздохнул Ред.
— Правда, иногда мне кажется, что в какой-то момент они просто взорвутся, — Чак зачем-то повернул головой в сторону, будто там был кто-то.
— Буквально?
— Нет, Бомб, — сказал Чак, — фигурально. Ты что, не помнишь, каким был в детстве?
— Ну… примерно.
— А теперь умножь это на два.
— А-а-а… — многозначительно кивнул Бомб.
— А у тебя что новенького, Бомб? – вдруг сказал Ред. – Дописал свой сборник стихов?
— О да, — улыбнулся тот. – Меня пригласили на открытие завтрашней выставки, там у меня будет первая презентация книги. Вы придёте?
— Обязательно!
— По… постараемся, — неуверенно сказал Ред.
Он чувствовал, с каким острым вниманием смотрят на него друзья. Нужно было что угодно, только не эта неловкость.
— Н-ну, хоть вы придете, – вздохнул Бомб. — Будем считать, предварительная часть встречи закончилась.
Он будто бы понял, что сейчас самое время что-то сказать, и потому, взглянув на часы, в несколько секунд попрощался с друзьями и тут же утонул в неизвестности. Ред невесело провёл его взглядом.
После секундного молчания Чак задумчиво посмотрел вслед, а затем пробарабанил что-то левой лапой и сказал:
— Ладно. Может, к тебе пойдём?
Наблюдая тропический закат, Ред и Чак сидели на крыльце домика Реда. Они оставили пустые банки из-под газировки рядом и теперь кидали блинчики в море. Пока что выигрывал меткий Чак.
— Знаешь, чего я никак понять не могу? — сказал Ред, глядя на волнующийся океан перед ними. — Тебе не казалось, что всё должно было пойти по другому пути? Что наше будущее как-то произошло само собой, бегло и небрежно — и вне нашего контроля. Как будто кто-то впопыхах написал длинный эпилог к нашей истории... А все продолжают жить, как жили.
— Может быть, старина, — Чак задумчиво кивнул, закидывая следующий камушек в воду. — Не то чтобы меня пугала сама перспектива неведомого вмешательства, но... Я как-то про это не думал. Или задумывался, но не всерьёз. Не было на это времени.
— Времени?
— Ну да.
— У тебя-то?!
Чак неопределённо пожал плечами, словно речь шла о пустяке.
— Странно, — сказал Ред. — Мне всегда казалось, будто у тебя есть свой собственный запас времени. Вроде как очередного соперника в гонке, притом ты ему ещё и фору даёшь...
Чак опустошил последнюю банку лимонада и кинул ее на сухую траву.
— Ну, это вам со стороны так казалось. То, что я быстрее всех птиц на острове, и многое успеваю сделать за две секунды, или за десять — ну, это просто рефлексы. Отработанная точность. Типа особой спортивной дисциплины. Довольно весело заигрывать со временем — но противопоставить мне ему нечего. Дело ведь не в том, чтобы постоянно торопиться и испытывать судьбу. А в уравновешенности, когда есть время спокойно обдумать все «как» и «почему». А когда куда-то бежишь, просто обгоняешь время и тратишь его впустую. Гораздо лучше плыть по течению, мирно разглядывая неспешно проплывающие мимо острова и рифы... Но у меня уже не получается. — Ред не успел и слова вставить, как Чак уже трижды обежал его домик и снова остановился у крыльца. — Всю жизнь только и бегу, бегу, и не могу остановиться, чтобы поразмыслить. Слишком поздно это понял, походу.
Ред, словно бы удивившись, слегка приподнял левую бровь.
— Ред, ты не подумай... Я ведь тоже чувствую это, — продолжал Чак. — Время течёт быстро, намного быстрее, чем мы можем представить... Это что-то вроде бурной реки. И эта река несёт нас с собой. Несёт и несёт всё вперёд, а мы просто плывем в её потоке.
— Но ты же всегда всё успеваешь!
— Успеваю, но не обгоняю время, — невесело улыбнулся Чак. — Всё течёт, всё изменяется, помнишь? И рано или поздно это будущее нас настигнет. Хотим ли мы того или нет. Выбери я другой путь, это будущее бы всё равно настало. Да, мы не знаем, каким именно образом. Возможно, я бы не сидел тут с тобой, а работал строителем, художником, или... ну, там, школьным учителем.
— Ты хотел стать учителем?..
— ...или летел бы сейчас к Сириусу, чтобы поохотиться на космических осьминогов или кого-нибудь там ещё. Да какая, на самом деле, разница. Мы все равно сидим здесь и смотрим на закат. Всё это примерно одинаково. Такова жизнь.
Ред несколько секунд сидел молча. Он смотрел на океан, который мягко волновал ветер, и о чём-то думал, пока, наконец, не заговорил:
— Знаешь, тогда, в космосе, когда я думал о том, что со мной будет десять лет спустя, мне было как-то проще рассуждать. Это как бы был очень личный вопрос. — Ред заметил нахмуренные брови Чака и поспешно добавил: — То есть… Я имею в виду, что когда я видел своё будущее, оно было мне очень ясно.
— И о чём же ты думал? – сказал Чак.
— Думал, в один момент построю себе лодку и поплыву по океану. Буду всё плыть и плыть, пока не найду свой Райский остров. Такой, где я бы сидел и любовался закатом, а вокруг бы росли прекрасные, незнакомые цветы… В общем, мне хотелось найти что-то вроде личного заповедника, где можно было бы пожить. Я бы половил рыбу на таком острове неделю, или месяц... и вернулся бы назад. Пока, снова прожив на нашем острове пять или десять лет, не решил, что пора туда возвращаться.
— Или пока не поселишься там окончательно, к глубокой старости? — предположил Чак. – Хотя, до пенсии нам ещё далеко…
— Ну, об этом было рано думать... — ответил Ред. — Просто найти такое место, точку в пространстве, где бы я мог отвлечься и оглянуться назад, на всё что я сделал, на весь предыдущий опыт — подальше от этой суеты.
— Кажется, я понял твою мысль.
— Ведь даже глядя на такие обычные вещи, вроде солнца или неба, — продолжал он, — спустя время мы видим их по-другому. Мы часто забываем об этом, принимая такие перемены как должное. Мир такой... сложно устроенный. А нам всё время хочется его упростить, увидеть там одну только лёгкость и красоту.
— И что же ты не отправишься искать свой остров прямо сейчас?
— Я уже плыл, — вздохнул Ред, — помнишь, год назад я сказал, что один иду в горы? Это чтобы вы зря не переживали. Я сел в лодку и через два дня попал в шторм. Я был мокрый и замёрзший, и к тому времени, как я добрался до ближайшего острова, я слишком устал от самого путешествия, чтобы искать на нём покой. Что-то в этом роде.
— О! Литературно-то как.
— Я совсем ничего не чувствовал. Не хотел ни того, ни другого, — Ред пожал плечами, — провёл там лишь день и вернулся. Меня поразило, что даже такое приключение может быть скучным и пустым. Полгода спустя я решил попытать удачу ещё раз. Я пробовал разные маршруты, но всегда встречал там одно и то же — пустынный берег, холод, дождь и резкие порывы ветра.
— Ты тогда говорил… как же ты тогда сказанул… Что «чем выше забираешься в горы, тем труднее будет спуститься», вот, — сказал Чак и запустил ещё один камушек. – Красиво. И поэтично! Потому что похоже на правду.
«А если случайно не удержишься и сорвёшься с горы вниз, то уже не получишь нового шанса забраться на неё», — хотел было дополнить Ред, но оставил эту мысль при себе.
Глава пятая, в которой Ред сидит на крыше и вызывает мастера по ремонту[]
Попрощавшись с Чаком, Ред дождался наступления темноты и поднялся к себе наверх. Там он включил радиоприёмник и принялся настраивать параметры сигнала. В наушниках звучал неразборчивый шум, но даже в них Ред слышал, как снаружи начался дождь. Он выглянул в окно – небо почти полностью закрыли серые тучи, бесшовные и совсем бесформенные.
«Ни одной спокойной ночи».
Ред пощёлкал тумблерами и покрутил ручки настройки, пока звук не приобрёл эдакое подобие гармонии. Это была не та музыка, что он обычно слушал, но, чтобы поменьше думать о плохой погоде за окном – пойдёт и такая.
Только Ред вошёл в относительное равновесие своего духа, как его идиллию прервал стук металла по крыше. Сигнал пропал. «Наверное, антенна оторвалась».
— Эй, Ред! – послышался голос Леонарда из соседней комнаты. – Чот на моём телеке одни помехи. Может, сходишь на крышу, проверишь антенну?
Ред невесело вздохнул и пошёл искать лестницу.
За этот вечер Ред уже дважды успел проклясть грозу, дождь, остров и всех известных ему богов природы, потому что и по лестнице ему пришлось подниматься дважды — в первый раз он забыл взять инструменты и плащ.
Там, на крыше, было особенно заметно, как над всем островом раскинулась пелена тяжёлых тёмных облаков. То и дело раздавались грозовые раскаты, а молнии вспыхивали на небосводе, словно смертоносные мечи в руках стихии.
Было ли Реду страшно? Возможно. Но бросать начатое он был не намерен.
Ред осмотрел основание антенны – от ветра оторвалось одно из креплений. Он осторожно снял антенну и принялся восстанавливать повреждённый элемент.
Вдруг Ред услышал громыхание за его спиной. Осторожно, чтобы не упасть с мокрой крыши, он обернулся и посмотрел вниз. Лестницу, по которой он поднимался, сложило пополам и снесло ветром – а без неё спускаться с двухэтажного дома было сложнее.
Ред словно бы почувствовал ком в горле. С лестницей, конечно, вышло неприятно, но разобраться с антенной в данный момент намного важнее.
Резкая, ослепительная вспышка пронеслась перед Редом. Мокрые перья, будто бы наэлектризованные, поднялись дыбом. Но, к счастью, Ред всего лишь напугался, и его не задело.
«Фух, пронесло», — подумал он.
Но тут последовала вторая – ещё более внезапная. Чуть не оглохнув, ошарашенный Ред закричал что-то невразумительное и упал на спину.
«Кажется, меня ударила молния», — первым делом подумал Ред. Но сам он, насколько понимал, почему-то был в порядке.
Он поднял голову, чтобы осмотреться, и увидел перед собой тёмное облако дыма и огня. Ред вскочил от удивления. Облако заискрилось и загорелось ярким светом. И из этого света на птаха посмотрели большие глаза. В какой-то момент он будто бы понял, кто перед ним — глаза были совершенно живыми и смеялись. «Это сон? Мой кошмар?»
Вскоре появилось и само чудовище, прямо из снов Реда — пламенно-красное и скорее похожее на комету. Но оно будто бы поняло, что в таком обличье оно находится не в том месте и не в том времени. Во мгновение ока оно преобразилось в большую страшную птицу. Надело парик с длинными дредами, накладную бороду, круглые очки с тонкими зелёными стёклами и одежду в кислотно-кричащих тонах.
Теперь оно выглядело совсем скорее как уличный музыкант и чем-то напомнило Реду тусующихся в городе хиппи.
Оно вытянуло перед собой руки и сжало их в кулаки:
— Кто тот отчаянный, что посмел пробудить меня от стотысячелетнего сна? — спросило существо, и его голос звучал, как звонкий колокол. — Как же ты будешь сожалеть об этом, дерзкий! Как же ты будешь просить меня пощадить твою неразумную душу? Я найду любой способ уничтожить тебя.
— ЧТО ЗА ЧЁРТ?! — прошептал Ред, пятясь. — Ты кто? Ангел смерти?
Чудовище расхохоталось.
– Кто я? Я джинн. Дж’д Ыр Арр-Грр’Ухх. К твоим услугам. А как насчёт тебя, Ред? — спросило чудище.
— Откуда ты знаешь МОЁ имя? Хотя, ладно, — взглянув в глаза джинну, Ред отшатнулся. — Может, всё-таки пощадите мою душу? Я ведь всего-то на всего хотел починить антенну. И вовсе не собирался вас пробуждать.
— Но ты произнёс древнее и могучее заклинание, которое...
— Кажется, я просто выругался, когда мимо меня ударила молния.
— Да, может быть, — задумчиво сказало чудище, — может быть… То есть тебе не нужна моя космическая помощь? Ты не за этим призвал меня?
— Помощь какого рода? Она мне ни к чему. Я и сам могу справиться.
Глаза джинна уставились на Реда. Он увидел в них отражение своего лица — и тут же перевёл взгляд в сторону.
— О-о-о, нет-нет-нет, только не вздумай пытаться прочесть мои мысли или что-то в этом роде! Я знаю достаточно историй о вас. А то потом станешь манипулировать мной и настойчиво предлагать свои услуги. И обязательно с подвохом! — поспешно добавил Ред. — Так что не взывай к моим проблемам. Все они неразрешимы. И ты, и я — просто части вселенского бардака.
— Это ты так считаешь.
Ред пожал плечами. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Наконец, Ред вздохнул и сказал:
— Хотя, знаешь, кое-что мне не помешает. Раз ты джинн, то исполняешь три желания, как в сказках, верно?
— Три так три.
— Хорошо, — сказал Ред и задумался. – Загадываю. Моё желание… Во-первых, я бы всё-таки хотел починить антенну.
— Будет исполнено.
Джинн улыбнулся и с довольным видом поставил антенну на место.
— Ух ты, — удивился Ред. – А я думал, ты взмахнёшь рукой или щёлкнешь пальцами…
— Нет, её просто нужно было поставить покрепче. Видал, какой я сильный? – Джинн гордо сложил свои могучие руки на груди.
— Ну да.
— Хорошо, Ред. Какое твоё второе желание?
— Мне бы… с крыши спуститься.
Джинн щёлкнул пальцами и Ред тут же очутился у себя в комнате.
— А я уж думал, что ты не умеешь колдовать, — сказал Ред. – Всё-таки колдуешь, когда захочешь.
— Да ты обалдел! Знаешь, какой ты тяжёлый? Если выгоднее колдовать, то я колдую.
Джинн будто бы выждал риторическую паузу и засмеялся.
— Последнее желание, получается? – неуверенно спросил Ред.
— Выходит, что так, — кивнул джинн.
— Я не могу загадать ещё больше желаний?
— Увы, нет, — покачал головой джинн. — В таком случае я запрограммирован на отказ.
— Жаль. Я был бы не против поторговаться желаниями.
С искренним умиротворением Ред смело посмотрел великану в глаза, в глубине души понимая, что ничего не случается так просто. Но джинн не дал сказать ему слова:
— Тебе нет нужды говорить вслух, чего ты хочешь — я прекрасно вижу это.
— Да неужели?
— Именно. Но обычно желания, которые я исполняю, более материальны и не несут в себе…
— То есть ты мне никак не сможешь помочь? Или всё-таки дашь купон на посещение джинна-психолога?
— Ну почему же, — широко улыбнулся джинн. – Из любой ситуации всегда есть выход.
Джинн провёл рукой по воздуху и, щёлкнув пальцами, высыпал из них поток золотистых искр. В могучей руке он держал толстенный том в чёрной, как космос, обложке и протянул его Реду.
— Книга? — как бы разочаровавшись, произнёс тот. — В ней есть ответы на мои вопросы, или это просто религиозная брошюрка? Я, конечно, люблю читать, но всё же…
— Ты поймёшь всё сам. Не благодари.
— Погоди, Джы… джинн, ты ещё не всё мне объяснил…
— Прощай, Ред, — сказал джинн и в последний раз щёлкнул пальцами. Тут же всё исчезло.
Ред открыл глаза и словно бы проснулся после долгого сна. Над его головой зазвенели купленные с распродажи часы с кукушкой.
Джинн исчез. Дождь прекратился, а ветер стих.
Ред несколько раз зажмурился, будто бы проверяя, не спит ли он: на столе, прямо перед ним, лежал таинственный чёрный том…
Глава шестая, в которой Ред выдавливает из себя слова для упражнения в писательстве[]
Поначалу Ред не мог поверить в происходящее. Все его тело будто пронизывали раскаленные добела иглы, но всё же; факт оставался фактом, вот она — его книга, во всей её первозданной реальности! Значит, это был не сон. Джинн испарился, оставив Реду волшебную книгу. Он может раскрыть её и прочесть — всё, что угодно. Он может… Впрочем, лучше не думать об этом, пока не посмотришь, что там написано внутри. Возможно, там ничего нет. Может, внутри только мираж.
— Не прошло и часа, а антенну ты всё-таки починил! — бодро заявил о своём присутствии Леонард. После странной встречи с джинном Ред совершенно забыл о своём простом и скучном сожителе. — Кстати, мне послышалось, или ты с кем-то разговаривал?
— Да я т-тут да-д-да… домового задабривал!
— Кого-о? — недовольно протянул свин.
— Ага. Я тебе не говорил о нём? Он мне антенну и починил…
Леонард буднично оглядел комнату Реда, а затем, прищурившись, бросил взгляд на стол, на котором лежала…
— Ой, а что это у тебя такое?
— НЕТ! ЭТО НЕ ТРОГАЙ! – Ред мигом подбежал к столу и спрятал книгу за своей спиной.
Леонард довольно усмехнулся и хрюкнул.
— Хе! Секреты, что ли, хранишь?..
— Это по… подарок. — выпалил Ред.
— Да-а-а? Правда что ли? — уже с явной насмешкой произнёс Леонард.
— Д-да… НУ ДА! — отмахнулся от него Ред. — Вообще, я его тут упаковывал, так что уйди и не мешай, ладно?
Леонард задумался, глядя куда-то в себя, и, хотя в его глазах мелькнул еле заметный интерес, свин закрыл за собой дверь и ушёл.
Ред подождал какое-то время и снова достал книгу.
«Надо будет надёжно спрятать её. Лучше – под замок.»
Он сделал попытку коснуться её, но не ощутил ничего, кроме шероховатости на обложке. Повертел со всех сторон, рассмотрел — книга, как книга. Нет, правда, обычная книга, просто поверхность переплёта немного потёртая. Но как она называется-то? Никаких опознавательных знаков на обложке. Он осторожно раскрыл томик на первой странице. Пусто. Совершенно ничего.
Тогда он закрыл его. Снова открыл том на его начале. Перевернул на вторую, на третью страницы — тоже пусто.
«Ну и приколист этот джинн, — усмехнулся Ред, — А такие, как известно, не принимают возврат товара».
Он сразу же открыл следующие две страницы — пустота. Шестую, седьмую, восьмую — опять белые листы. Да не может же такого быть! Пролистал весь толстенный том вплоть до его конца, но ничего не нашел. Тогда, перевернув его, он стал листать в обратном направлении: с конца в начало. Ничего. Опять.
«Или всё-таки нет… приснилось? — подумал он и закрыл книгу. — А эту пустую книгу я, наверное, на барахолке купил и забыл».
Происходящее нравилось ему все меньше и меньше. Совсем непонятно, зачем ему эта штуковина. А может, текст со временем проявится, как невидимые чернила? Он подождал и опять открыл книгу. Не-а.
«А попробую я сам что-нибудь написать».
Он провел несколько минут, упираясь взглядом в пустую страницу, взял карандаш, но не зная, как начать, в конце концов решился просто направить в текст свой поток мыслей. На бумаге это у него поначалу не получалось: мысли были слишком мелкими.
Вот, какую историю написал Ред...[]
Это был обычный день. Грей сидел под деревом, Брюс упражнялся в ударах, Цезий-138 втихаря курил бамбук. Июнь, Июль и Октябрь сменяли друг друга, а Невероятный Повар уже полчаса как заносила невидимый нож над очередной жертвой. Большой М был голоден. Всё было как обычно. Настолько обычно, что несколько раз Грей, не удержавшись, начинал хохотать, и его друзья хмурились, думая, наверное, о чём-то запретном. Они и в самом деле ничего не знали. Но ничего такого они не могли – ведь пока им приходилось поедать собственные тени…
Но тут Грей увидел ящера и набросился на него. Цезия-138 бросило в жар, а Брюса наоборот, в холод. Ящер был с ним один на один, следовало действовать немедленно – иначе он его убьёт. За несколько секунд схватка превратилась бы в танец смерти... Но змееглазые враги встали в позицию для самозащиты. Ящеры взяли священное ведро с золотом и побежали в Кожеград.
- Вот почему я золото в банке храню, - сказала Невероятный Повар, - а не в ведре.
По пути был указатель Кожеград и ловушка. Главный ящер повернул указатель и побежал в Кожеград. Птицы заметили что ведро украдено и побежали за ворами. И естественно прибежали в ловушку. Ловушка катапультировала птиц на другой конец острова. На другом конце острова был тайный люк. В этот люк птицы и приземлились. Птицы провалились, и оказались в лабиринте.
- Где мы? - спросил Грей.
- Незнаю - ответил Брюс
- Это-же легендарный "Лабиринт 999 Отчаяний", где спряталось 100 драконов и 899 гекконов, - ответил Цезий.
- Это странное место... - сказали Календарики.
Естественно комната в которую упали птицы была мрачной. Недолго думая птицы пошли по коридору. Брюс наступил на плитку, и тут перед ним появились шипы. Грей наступил на плиту, и перед Греем появились два огнемёта. Некоторое время они молча глядели друг на друга. Потом Брюс спросил:
– Здесь далеко до выхода? Далеко до предков? Сюда они никогда не заходят? Кто-нибудь? Никто?
- Пошли, потом спросишь, никто или никто, всё-равно никто не ответит.
- Наши друзья-гномы помогут нам выбраться отсюда? – спросил Брюс. – Или это невозможно? Или они злые? Сами мы выбраться не можем?
- Можем, но будет очень грустно. Видишь ли, мы – рабы. Нас всех поймали для продажи на другие рынки.
- Тогда, по логике истории, - сказал Брюсу Цезий – придётся убивать.
Птицы решили пройти всё честно. Никто не знал что сказать. Все трое упали. Прошло 5 минут. Наконец в коридоре появились Драконша и чешуя. Когда птицы вылетели, загудела сеть и лампы. Внутри открылся ход вниз. Ступени и коридор. Внизу была только сумка.
А затем...
Ну и так далее.
Он чувствовал, что ход его мыслей правильный, но каждый раз, когда он переходил к какому-нибудь важному предложению, до конца его додумать не мог. Тогда он просто водил кончиком карандаша по бумаге, записывая какие-то случайные слова, фразы, обороты. Через десять минут дошел до обрывка фразы, звучащей в голове:
«Ну что же, если уж и история нас чему-то научит, так этому мы выучимся, когда будем уже старыми».
Карандаш остановился.
«Ну вот, получилось», — подумал Ред. И вдруг сразу почувствовал, как вокруг сгустилась враждебная сила. Мир вокруг потемнел и приобрел какие-то странные объемы.
«Тут что-то не так».
Ред стал перечитывать написанное, но даже при всем желании не мог уловить его сути. Он прочёл первые строчки, но, как ему показалось, смысла они не несли. «Утро какое-то, трава, солнце... Что за бред? Я не это писал». Ред попробовал читать медленнее. Постепенно до него дошло, что он не может прочитать текст. Отдельные буквы, но не все, складывались в слова, как простые, так и малознакомые ему. А через несколько строк вместо букв можно было видеть знаки и загогулины, похожие на иероглифы. Хуже того, они все были разные и не складывались в систему. Все смешалось, и разобрать хоть что-нибудь было невозможно.
«Да что за чепуха?» — подумал Ред.
Он отодвинул чёрный том подальше и дрожащими руками бросил карандаш на стол. Затем спустился вниз и вышел на улицу.
Ред глубоко вздохнул и расслабил тело, но путаница в голове не исчезала.
Вокруг стали летать бабочки: большие и маленькие, разноцветные и совсем белые. Они кружили вокруг Реда, не останавливаясь. Ред вытянул руку и бережно поймал одну из них. Крылья у неё были маленькие и жёлтые, с тёмно-красными пятнышками. «Вроде настоящая», — подумал он и отпустил бабочку в свободный полёт. Та совсем близко подлетела к окну его дома, ненадолго остановилась, сложив крылья, и снова взлетела к небу, оставив Реда в недоумении смотреть ей вслед.
Глава седьмая, в которой Ред пошел в гости к волшебнику[]
Поспав пару часов, Ред решил отправиться к Хэлу – известному специалисту по всякого рода магическим законам и артефактам. Но перед этим Ред, по заведённому им порядку, проверил почту и пролистал утреннюю газету в надежде найти свежие объявления о работе. Ничего интересного не было.
«Ладно, — подумал он, — вечером что-нибудь подвернётся».
Он вышел из дома и неспеша направился в северный район города, где располагался дом Хэла — окружённый ухоженным садом небольшой двухэтажный домик с пристроенной обсерваторией. Почти такой же, как у Реда, только менее обшарпанный и не сильно нуждающийся в ремонте. Странно, что Хэл не построил себе коттедж где-нибудь в пригороде… Впрочем, Ред и сам никогда не питал слабости к дорогому и навороченному жилью.
Ред постучал в дверь и дожидался приглашения войти. Появился Хэл, облачённый в простую чёрную мантию, расшитую рунами. Придерживая дверь, он поприветствовал Реда и жестом пригласил того внутрь.
Дома было прохладно и тихо; гостиная обставлена небольшой старинной мебелью. Это было довольно просторное помещение — хотя, всё же больше похожее на комнату, чем на зал. В отличие от большинства других домиков на Птичьем острове, здесь почти не было грязи и мусора; Ред, некогда по буйной юности соривший во все углы, с первого взгляда заметил, что пол был тщательно выметен.
Хэл тем временем налил чаю из большого серебряного чайника и аккуратно поставил поднос с чашками на стол. Приняв чашку, Ред присел на диван.
— Ну, чем порадуешь, Ред? — крикнул из соседней комнаты Хэл. Похоже, в данный момент он был занят чем-то важным. — Как делишки?
— Никак, — отозвался тот. — Приболел чутка.
— Бывает.
— Я вот думаю, есть ли у тебя что-нибудь от проблем с памятью? — спросил он, вставая с дивана. — Может, у меня тропическая амнезия?
Хэл почесал затылок и задумался.
— Ну… — протянул он. — Лекарств от этого у меня нет. Моя память и так довольно надёжна.
— Колдовские штучки, да?
— Не только. Видишь ли, для правильного функционирования мозга важны и другие компоненты. Я замечаю, что ты поздно просыпаешься, — выглянул из-за стены Хэл. — Соблюдай распорядок дня, разнообразь свой рацион необходимыми элементами (например, рыба, орехи и сухофрукты, шоколад), делай… э-э, различные мозговые активности, вроде занятия иностранными языками.
— Кстати да, хорошая идея. Давно хотел выучить поросячью латынь.
— Ещё можешь попробовать учить стихи. Хотя, знаешь, кое-что у меня есть, — Хэл достал из дверцы шкафа бутылку с бесцветной жидкостью и протянул сморщившемуся Реду.
— Глицин?
— Нет. Зелье для обострения чувств. Наливай прямо в чай. М-можешь не бояться, оно практически не действует на психику. Маги используют его перед сложными ритуалами, чтобы освежить голову.
— Как скажешь, — пробормотал Ред, налил немного жидкости в чашку и залпом выпил её содержимое. — Благодарю. Не скажу, что замечательно, но на вкус терпимо.
— Не за что, — отозвался Хэл, входя в комнату. — Ты выглядишь так, словно натворил что-то, — добавил он, заметив изменившееся лицо Реда.
Вздохнув, краснопёрый опустился в диван поглубже и закрыл глаза. Хэл уселся на кресло рядом и закинул лапу за лапу. Некоторое время они сидели друг напротив друга и молчали.
— Знаешь, Хэл, хороший у тебя садик, — заговорил, наконец, Ред. — Ярко так, цветы всякие… редкие. Хоть что-то милое в жизни.
— Спасибо, — улыбнулся Хэл. — Я сам их собирал. Мне тут нравится. Всё же какое-то занятие.
Ред кивнул. Его пальцы нервно забарабанили по боковой стороне дивана.
— А у меня фикус завял, — помолчав, сказал Ред. — Стебли уже слабые. Надо бы поменять цветок, а жалко.
— Ага, — ответил Хэл. — С растениями всегда так: всё вроде есть, цветут и цветут. А чуть что забываешь, или косячишь с чем-то — вся красота сразу вянет и осыпается.
— Может, они тоже мечтают о конце.
— Да. Мне тоже такая мысль приходила, — грустно добавил Хэл.
— Знаешь что, — добавил вдруг Ред, — я теперь думаю, а не пойти ли мне на старости лет в садовники?
— Тебе-то? К растениям? – Хэл не показал голосом удивление, но всё равно округлил глаза. — А ты умеешь?
— Умею, — кивнул Ред. — Ну да ладно, это я так. Опять о работе думаю.
— Напрасно. Я бы на твоём месте сразу пошёл, не думая. Если б мы всё время думали, прежде чем сделать что-либо, то жили бы в вечной неопределённости и тумане.
— Странно слышать от тебя такое. Ты тут чуть ли не единственный, который только и делает, что думает. Ну, кроме Теренса, — хмыкнул Ред.
— Не говори ерунды.
Хэл помолчал немного, вглядываясь в лес за окном: деревья были чуть бледнее неба, по которому медленно плыли серые облака. Потом поднял глаза и сказал:
— Ред, мне иногда кажется, что ты хочешь что-то сказать, но не договариваешь… Ты ведь понимаешь, о чём я.
— Нет, Хэл, ничего, — ответил Ред. — Тебе так показалось. Наверное, это из-за моего перманентно хмурого вида.
Он отвернулся и стал смотреть в окно, за которым вдруг стало темнее из-за наплывших туч.
Глава восьмая, в которой зеркало разбилось на осколки[]
Весь последующий день Ред, проходя мимо стола у себя дома, старался не смотреть в сторону загадочной книги. Он попытался отвлечь себя очередными бесцельными прогулками, разной работой по дому, но получалось это у него неважно. Всякий раз, когда он бросал взгляд на книгу, его охватывало странное чувство. Ему казалось, что кто-то словно следит за ним, и от этого он чувствовал себя неуютно. Будто в любой момент может произойти нечто ужасное.
Ред не мог понять, почему книга так действует на него. Он не был суеверным и не верил в сверхъестественное (по крайней мере в то, с чем он не сталкивался за свои приключения; а известная ему магия, вроде той, что колдует Хэл — это всё та же наука), но эта книга каким-то образом действовала на его нервы, словно была живым существом, которое питается страхом. Он уже не раз порывался отнести её Хэлу, но всякий раз его что-то останавливало.
И всё же любопытство взяло над ним верх.
«Вот оно, — подумал Ред, подходя к столу с книгой. — Надо просто понять, что я хочу тут прочесть. Я, в общем-то, не против собственной книги жизни. В которой будет изложена моя история и которая проведёт меня по этому океану неопределённости. Тогда я буду спокоен».
Ред открыл книгу на первой странице — и тут же обнаружил появившиеся на ней символы, закрученные в спираль. Он мог поклясться, что они пропечатались прямо перед ним. «Это... но это же не я написал! Вот и начались чудеса». Он попытался сфокусировать взгляд на словах, написанных на странице, но они расплывались.
«Я вижу их. И чувствую их», — подумал он. Поглаживая лист, Ред ощутил легкое покалывание в пальцах. Перевернув первую страницу, он обнаружил следующий набор символов — более сложный, но всё такой же неразборчивый. Похоже на лабиринт формул. Тяжело в этом разбираться.
Каждый последующий знак не был похож на предыдущий. Бросив быстрый взгляд на пересекающий сам себя символический узор, Ред перевернул ещё несколько страниц.
А ещё отчего-то он уловил легкий аромат спелых яблок и запах влажной листвы — спустя мгновение после того, как подумал о чём-то далёком, похожем на прошлое лето. Он знал, что это чувство было обманом, но было необычно сознавать, что мысли текут сами по себе. «Не смотри!» — кричал он себе, но не мог отвести взгляд. Он чувствовал, как глаза его продолжают читать символы и слышал, как бьется сердце в груди.
«Сосредоточься на своей истории, Ред…»
Это было похоже на постепенное погружение в сон — когда по мере усиления воздействия его тела понимание времени пропадало. Но при этом оставались чувства.
«Ред… Ред!..» — несколько раз пронеслось в голове. Вместо слов возникла неясная музыка, мелодия, созвучная бесконечному и путанному космосу; она рвала и смешивала в хаос. В голове всё было непонятно, стёрто. Ред резко отдёрнул от книги дрожащее крыло. Вдруг мир снова стал почти нормальным. Обрывки видений улетели прочь; Ред хотел встать и подойти к окну, но его тело было слишком усталым, слишком усталым… и вообще...
— Привет. Ну и денёк выдался, а? Свихнёшься тут, — сказал женский голос за его спиной. — Опять что-то пишешь?
Ред повернул голову. На диванчике позади него сидела какая-то птица. Ярко-малиновый цвет её перьев и знакомые черты лица навевали Реду мысль о том, что сейчас он смотрит в подобие кривого зеркала. Только перья на хохолке были подлиннее и немного завиты. У Реда внутри зашевелилось воспоминание — какое-то смутное и полузабытое – но очень важное…
Хотя, насколько знал Ред, на острове у него не было ни сестры, ни прочих родственников, ни…
— Привет, — ответил Ред и подивился своему голосу.
— А, проснулся наконец, — птица встала с дивана и приблизилась к Реду. — Как ты себя чувствуешь? Голова не болит, только немного гудит, да? Ничего, пройдёт, — она погладила его по щеке и клюнула в шею. Ред поразился, насколько его тело послушно и покорно. — Ой, да ты тёплый какой…
— А где… — начал было Ред и вдруг почувствовал себя идиотом. В его голове крутились какие-то глупые вопросы. — Ты… гм… привет! То есть… Где был… была?
— На работе, где же мне ещё быть? — улыбнулась птица. — Дурачок. Помнишь, куда мы собирались сегодня вечером пойти? По-омнишь, конечно… — добавила она шёпотом.
Ред мотнул головой.
— Ну вот и умница, — пропела она и улетела вниз по лестнице. — Я пока ужин приготовлю, — донеслось оттуда.
Всё ещё не понимая, что с ним происходит, Ред поднялся на ноги и обошёл комнату. Теперь он испытывал нечто похожее на опьянение, в голове стоял странный звон. Стараясь хоть немного отстраниться и закрыться от необычных впечатлений, он сел на диван, закрыл глаза и стал ждать обещанного ужина. К его удивлению, ждать пришлось недолго. В комнате снова раздался голос – но другой, на этот раз мелодичный и нежный:
— Милый, это я. Ты чего, так и заснул? Пошли ужинать.
Приоткрыв один глаз, Ред увидел в дверях перед собой хрупкую голубую ласточку, которая улыбалась и призывно махала ему крылом. Голоса, голоса, голоса… странно. Не это удивляло Реда больше всего. Он никак не мог отделаться от мысли, что он сам — а не эти загадочные гостьи — попал в чужой дом, и теперь остаётся только гадать, в чей именно.
— С кем это ты там говорил, с домовыми что ли?.. – шутливым тоном произнесла ласточка.
— Ты же только что спустилась на кухню, — пробормотал он, встал с дивана и последовал за птичкой.
— Тебе показалось. Когда спишь, время идёт по-другому.
— Слушай, а мы гостей сегодня не ждём? Или подруг твоих каких-нибудь…
— Кажется, нет… Но мы же собирались пойти сегодня посмотреть на спящий вулкан, помнишь? Только давай сначала перекусим.
Она провела его по лестнице и вывела в столовую — так и оставленную Редом вчера без внимания: с немытой посудой, крошками хлеба и грязными салфетками на столе.
— Странно, — сказала птичка, поглядев по сторонам, — вот только что я стол убрала, чтобы чай попить. А сейчас тут бардак. — В голосе птицы слышалась лёгкая неуверенность.
— Действительно, — вдруг покраснел Ред, — что-то я совсем забыл тут убраться.
За кухонной перегородкой в это время что-то загремело, послышался лязг металла. Ред вытянул голову и увидел там малиновую птицу – ту, которая разбудила его первая. Судя по её поведению, она сражалась со спагетти, купленными Редом на прошлой неделе.
— Что там? — спросила голубая птичка, оборачиваясь к Реду. Теперь она напоминала скорее испуганного подростка, чем молодую женщину.
Ред почувствовал иррациональный страх. «Они не должны друг друга видеть», подумал он. «Произойдёт что-то ужасное».
— Это… это кошка залезла через форточку! Сейчас я её поймаю, — быстро сказал он.
— Да?!
— Знаешь что, — неуверенно продолжил он, — возвращайся наверх, пока я её ловить буду.
— Эдди...
— А я пойду тут приберусь, — сказал он. — Отвернись. Вдруг она укусит.
— Как скажешь, — кивнула голубая птичка.
Ред кивнул ей в ответ и тут же услышал наверху чьи-то хлюпающие шаги. Леонард, одетый в халат, с довольным видом спускался по лестнице и насвистывал весёлую мелодию. В одной лапе он нёс бритву, а во второй — зеркальце.
«Этого только не хватало.»
Молча и без лишних слов Ред направился к лестнице. Он решительно взял Леонарда за плечи и с силой толкнул его в направлении шкафа, в котором висело лишь одно старое пальто. От неожиданности Леонард выронил бритву и попытался запротестовать, но Ред не сдавался. Он сделал шаг вперед и снова толкнул Леонарда, пока тот не исчез в шкафу.
Ред в спешке закрыл дверцу шкафа на ключ, пряча Леонарда от чужих глаз – сейчас явно был неподходящий момент, чтобы гостьи увидели у него дома большую бородатую свинью.
Когда Ред вернулся на кухню, ласточка уже подобрала зеркальце, которое уронил с лестницы Леонард. Вдруг Ред почувствовал, как комната стала растворяться в зеркальном мерцании, а все видимые цвета и формы переплелись в невероятном калейдоскопе. Всё ещё держа зеркальце, голубая ласточка словно бы растворялась в этом вихре цветов, пока не исчезла вовсе – так же загадочно, как и появилась. Зеркало упало, и калейдоскоп из осколков отражений собрался в целое — кухня снова стала прежней.
Ред округлил глаза, но потом догадался, что всё это – не более чем очередной сон, и принял правила игры. Он заглянул за перегородку – о второй гостье он уже и забыл.
Малиновая птица не исчезла и всё так же сидела на табуретке. Она посмотрела на Реда тёмными задумчивыми глазами. Длинный хохолок её перьев устало упал ей на лицо. Казалось, она отрешилась от всего вокруг. Она в упор смотрела на Реда, будто ждала чего-то.
— Э-э-э, — протянул Ред, — я тут запамятовал немного, напомни, а давно мы знакомы?
— Лет десять. А что?
— Ага. Ну конечно, — спохватился Ред. — Классно выглядишь.
Он поставил на стол напротив птицы зеркальце – так, чтобы она как бы кстати посмотрела на своё отражение.
— Спасибо… — покраснела птица и поправила упавший хохолок, но почему-то исчезать в зеркале не поспешила.
«Значит, этот фокус лишь раз сработал!» - пронеслось в голове у Реда.
— А знаешь что? – вздохнул он. — Давай я сам приготовлю ужин. Давно я ничего не готовил.
— А мне что тогда делать?
— Сходи купи икры какой-нибудь, или чем там ещё ужинают… — Ред покопался в кошельке и вручил ей все деньги, которые у него на данный момент имелись.
— Ладно, — сказала птица, — Как-то всё сегодня странно, не находишь?
— Магнитные бури, — ответил Ред. Он некоторое время глядел на склонённую голову птицы, на алые искры, пляшущие у неё в глазах, вспоминая, кто же она такая. Но все мысли словно остались в тумане. Ред ощущал себя очень неопределённо, будто бы на его месте сейчас было два; а то и три разных Реда. Птица тем временем смотрела на него уже без прежнего смущения, а скорее внимательно, с интересом.
— Да, наверное, — ответила она и, оглянувшись в последний раз, исчезла за дверью.
Ред подождал, пока шаги снаружи наконец не растворились в тишине. «Вот я от них и избавился», — улыбнулся он и поднялся к себе наверх.
Что же это только что было? Странный сон наяву – или эти птицы его с кем-то перепутали? Вопрос оставался открытым, но на душе у Реда стало как-то пусто. Он подошёл ко столу и закрыл книгу. Туман в голове рассеялся. Слышен был лишь шум моря в окне, изредка нарушаемый тиканьем часов на стене.
Глава девятая, в которой Ред сам принимает гостей[]
Дом наконец опустел. Гостьи исчезли так же внезапно, как и появились. Ред ловко приземлился на кровать. Через пару минут он поймал себя на том, что разглядывает трещины на потолке, и зажмурился. Какой странный день…
— Эй! – вдруг сказал кто-то. – Подушку мою не троньте, сударь…
Голос прозвучал глухо. И как-то знакомо.
Ред оглянулся – кто-то уже успел занять половину его кровати и завоевать все подушки.
Он ущипнул себя за плечо и схватился за клюв, но был уверен, что видит не призрак собственного прапрадеда, а что-то совсем другое.
Это был Ред? Другой Ред?!
Оно было одето в серые пластинчатые доспехи, на голове — шлем, похожий на самурайский. У изголовья кровати лежал неказистый — явно самодельный — меч.
— ТЫ КТО? — спросил Ред.
— ЭТО ТЫ КТО? — эхом отозвался второй краснопёрый. – КАК ТЫ ЗДЕСЬ ОКАЗАЛСЯ?
По лицу второго Реда пробежала судорога. Он отвел взгляд, а первый Ред спрыгнул с кровати и невольно попятился. Они молча смотрели друг на друга, и каждый подозревал в другом самозванца. Ред попытался взять себя в руки и заговорить первым.
– Ты мой предок?
— Я-я…
— Я Ред... с Птичьего острова.
— Но ведь я тоже – Ред, — стукнул себя по груди второй Ред. — Сэр Редрик Краснопёрый, рыцарь с Птичьего острова, чьи подвиги прославлены в песнях бардов и прочее…
«Безземельный рыцарь», — поглядев на его печальное снаряжение, подумал Ред.
— Но это глупо! Не может же быть двух одинаковых Редов.
— Тогда ты… ОБОРОТЕНЬ! – потянулся за своим мечом рыцарь.
— НЕТ!
Рыцарь быстро спустился с кровати и сделал шаг навстречу. Ред инстинктивно прощупал пространство за собой – отступать было некуда. Рыцарь сделал первый выпад вперёд. К счастью, Ред не растерял своей реакции и успел увернуться от удара.
Противник двигался немного медленнее, чем предполагал Ред — в узком пространстве комнаты было сложно маневрировать, но и сам Ред не мог постоянно держаться на расстоянии, поэтому он прыгал из стороны в сторону.
Каждый раз, когда рыцарь наступал, меч приближался, а потом проходил в каком-нибудь сантиметре от тела, повреждая дешёвую мебель и разбивая предметы на стене.
— Чувак, это не круто! — крикнул Ред, когда вниз полетел горшок с засохшим фикусом. — Это был мой любимый цветок... Что тебе нужно?
— Вернуть себе имя. И облик, — ответил рыцарь.
— ЛУЧШЕ ПРОСТО УСПОКОЙСЯ!
Поняв, что пора менять тактику, Ред сделал обманное движение влево и попытался сбить его с ног, но противник с удивительным проворством шагнул вперёд и поймал Реда. Тот не придумал ничего лучше, как клюнуть рыцаря в глаз. Двойник немедленно отпустил Реда и прикрыл свой глаз крылом.
Уставшие от парного маневрирования, два Реда прислонились к стенам и сели друг напротив друга. Несчастный рыцарь всё-таки забрал подушку себе и теперь сидел с ней в обнимку - видимо, не желая считать себя проигравшим.
— А может, мы всё-таки родственники? – спросил рыцарь. Ред отрицательно помотал головой. — Странно. Но я похож на тебя, как брат. Так будешь мне братом.
— Ага…
Лицо рыцаря осталось непроницаемым, и Ред словно не заметил недоверия в его голосе.
— Я, кажется, понял, — медленно проговорил Ред. — Ты — как я, только аниматором на праздниках работаешь.
Двойник чуть нахмурился, словно тщательно обдумывая это предположение:
— Я, конечно, на многих пирах и праздниках бывал, но аматором меня никто не называл.
— Блин, прости. Не хотел тебя обидеть, — виновато сказал Ред и, подумав, добавил:
– И за глаз извини. Если хочешь, я принесу лёд из холодильника, и ты его приложишь.
— Ладно уж. А тебя, что… тоже в глаз однажды клюнули? – Рыцарь указал на кибернетический глаз Реда.
— Ах, это… Нет, это протез.
— Зачем?
— Долго объяснять.
— Тебя ранили в битве? – в голосе рыцаря послышалось сочувствие.
— В общем-то, нет. Это довольно смешная история. Лет десять назад… ну, я тогда ещё на Свином острове был, на меня упало дерево, под которым я сидел. От этого левый глаз и выпал. А потом…
Послышался стук в дверь. Оба Реда оглянулись друг на друга.
— Сходи ты открой, — устало сказал Ред-рыцарь. – Что-то я… эх… лодыжку подвернул.
Делать было нечего – да и сам Ред понял, что поспать больше не удастся. Постаравшись выглядеть как можно более бодрым, он побрёл к двери.
На пороге стоял незнакомый ему Ред в спортивном костюме чёрно-оранжевой расцветки. В руке он держал гоночный шлем. Третий Ред осмотрел первого Реда с головы до ног, затем довольно грубо произнёс:
— Эдгар «Ред» Шухер, к вашим услугам.
И кинул удивлённому Реду свой шлем. Тот немного растерялся, не зная как поступить, и, быстро поклонившись, тоже представился:
— Ред — к вашим, — ответил он, поставив шлем на одной из полок в коридоре.
— Надеюсь, сэр Редрик предупредил вас… — заговорил гонщик-Ред, — о нашем приходе.
Ред молча кивнул, никак не комментируя это сообщение. «О нашем?» Эдгар внимательно посмотрел на него и прошёл в комнату, не дожидаясь приглашения. Ред пошёл за ним по пятам, лихорадочно соображая, чего от него хотят.
— Может, предложить вам чего-нибудь? — в конце концов спросил он непривычным для себя тоном, чтобы потянуть время. В душе он немного побаивался грозного гостя, непохожего на окружавших Реда простодушных птиц. Гонщик-Ред неопределённо помотал головой и уселся в клетчатое кресло, стоявшее возле окна.
— Не откажусь от стаканчика сидра, — с чувством сказал он, — Если у вас есть.
Ред подошёл к буфету и только вынул бутылку, как вдруг снова раздался стук в дверь.
— Извините! — сказал Ред и побежал открывать. За дверью оказался четвёртый Ред – в яркой куртке и чёрной маске, похожей на ту, что Ред носил во время приключений в космосе. Он тоже прошёл внутрь, когда едва отворилась дверь — как будто его кто-то приглашал.
— Я вижу, наши собираются, — бодро сказал космический Ред, внимательно покосившись на сидевшего в кресле Эдгара, — Капитан Ред, к вашим услугам.
— Ред — к вашим, — пробормотал Ред, вешая куртку на вешалку. — Однако, э-э... простите, что я так... Я ведь даже не знал, что вас сразу вот так двое… то есть, трое… придёт... Да, заходите, угощайтесь, — ответил он, чтобы не казаться самому себе негостеприимным.
Космический Ред посмотрел на бутылку в руках Реда и чуть усмехнулся. Эдгар поприветствовал вошедшего в комнату как старого друга и принялся с ним о чём-то беседовать. Тем временем и хромавший сэр Редрик услышал разговоры и спустился вниз. Ред налил сидр в три – нет, четыре стакана, поставил бутылку на стол, а сам сел напротив гостей.
— За что будем пить? — сказал он, высоко поднимая свой стакан. Реды посмотрели друг на друга и немного помолчали; Космический Ред открыл было клюв, но Эдгар быстро сказал:
— Да просто так. Чтобы день прошёл хорошо.
При этом он подмигнул остальным, и те, тоже переглянувшись, выпили. Это был необычный, но вполне вкусный сидр, не кислый и не сладкий, как обычно, а лёгкий и пряный.
— Ну и как оно, это… ваше ничего? — спросил Ред.
— Тяжело, — прищурился Эдгар, — очень тяжело. Кругом одни дилетанты.
— О да, — согласился с ним Капитан Ред. – Космическая Академия уже не та. Всех заботят только личные, мелкие амбиции. Никто не стремится к высшим материям.
— А я свинку-копилку сегодня в лесу встретил, — уныло сказал сэр Редрик. – Но она опять убежала.
Ред продолжал слушать истории своих гостей, и, когда Редрик, Эдгар и Космический Ред перешли от переживаний своих бытовых проблем к описанию недавних приключений, эти рассказы действительно захватили его воображение — будто бы он сам участвовал во всех этих событиях и был их частью. В конце концов, рассказчики тоже были Редами — так с чего бы ему не отождествлять себя с ними?
Поглощённый этими историями, Ред молча слушал разговоры товарищей, пропуская через себя мысль, что, по сути, у него не было ничего такого, что стоило бы рассказать... Вернее, всё-таки было, но разве другие Реды не знают этих сотен однообразных историй о спасённых яйцах да набивших оскомину путешествий в Бразилию и дальние рубежи космоса? Уж Космический-то Ред точно будет лучшим рассказчиком по этой части. Чем Ред, самый обычный Ред, смог бы выделиться среди остальных? Он пробежался по воспоминаниям о своей жизни, пытаясь найти хоть что-то интересное, чем он мог бы поделиться с остальными. Ему хотелось точно так же захватить воображение других.
Но теперь собственные воспоминания казались ему всё более серыми и безжизненными, лишёнными чего-то — как будто бы он плыл на поверхности, наблюдал издалека… но никогда не погружался по-настоящему.
На какое-то мгновение он зацепился за мысль, что его историю — собственную историю жизни — кто-то разбил на осколки и разбросал так, чтобы она не сложилась во что-либо цельное, а была разбросана, как куски несобранной головоломки. Словно бы не удосужившись прописать её как следует: с началом, серединой и концом. Вернее, середина у его истории как раз и была — это было то самое настоящее, которое Ред в данный момент видел, слышал, чувствовал и переживал. Но какой смысл имеет его история в целом, если он не знает как её истоков — он буквально ничего не знал о собственном рождении и своих родителях, да и детство помнилось уже как-то расплывчато и фрагментарно; так и конца — в беспокойном и переменчивом мире Ред совершенно не представлял себе завтрашнего дня, не говоря уже о каком-то там следующем годе.
На секунду Реду стало несколько кисло, и даже сидр показался ему не таким вкусным, как раньше. Эдгар взял со стола кусок бисквита и стал его задумчиво жевать. Дабы прервать неловкую паузу, Ред хотел было предложить сэру Редрику кусок пирога, чтобы подбодрить его и ещё раз извиниться за клюнутый глаз, но тут раздался третий стук в дверь.
Птах вскочил с места и пошёл её открывать. На пороге возникли ещё Реды; три, четыре… целых десять! Даже больше – Ред сам сбился со счёта. И каждый – как две капли воды похож друг на друга, но в то же время немного отличался.
А вместе с ними пришёл кое-кто, кто, в общем-то, не был Редом – и даже не додумался надеть красную карнавальную маску по случаю этого спонтанного праздника. Это был Хэл, стоявший чуть позади. По его лицу пробежала тень.
— Ред — к вашим услугам, — тихо сказал Ред неугомонной толпе краснопёрых птиц.
Реды сами повесили свои шляпы и верхнюю одежду и направились в общую комнату.
– Куда это вы собрались в такую рань? — удивился Ред-гонщик. — Пожрать на халяву? Я же сказал, собираемся полвосьмого.
Хэл оглядел обитель Реда, перевёл взгляд на него самого и разочарованно вздохнул:
— Ну и что это было? — Он посмотрел на Реда хмурым, неодобрительным взглядом — как учитель, отчитывающий ученика.
— Ты и сам знаешь, что, — горько сказал Ред. — В гости товарищей пригласил.
– Хорошие гости, - мрачно кивнул Хэл, - Вот эти вот, — он указал через спину на двух Редов в праздничных костюмах, — Полострова уже успели разнести в поисках подарков и пасхальных яиц.
— А ведь сегодня даже не апрель, — заметил Ред.
— Потом и остальные подтянулись – все по направлению к твоему дому.
— Очень подозрительно.
— Угу, — терпеливо посмотрел на него Хэл. — Ну, рассказывай, как это произошло.
Глава десятая, в которой Хэл объясняет свою теорию[]
На лице Хэла отразилась напряжённая работа мысли, пока он листал книжные страницы, словно выискивая в них какой-то ответ — но лишь чёрные, на белом, строки отражались на стёклах его очков и тут же погасали. Тогда он задумчиво сложил руки под клювом. Заговорил он так тихо, что Ред еле-еле различал слова. Но все равно что-то слышал — про время, фатум, и невозвратимость — и от этого ему стало очень тревожно. Было странно видеть Хэла, который знал очень много вещей из области мистики, таким сомневающимся и сбитым с толку.
— Вот что, Ред. Эта книга... — заговорил Хэл снова, стукнув чёрный том по обложке. — Возможно, в ней действительно заключены какие-то сведения о нас самих, но в то же время она крайне, крайне опасна. Условимся больше не использовать её ни для каких историй про обычный день и Кобальтовое плато, ладно?
Ред кивнул.
— На этих страницах скрыты формулы неких космических чар. Ты их, разумеется, не видел, поэтому страницы и казались тебе пустыми.
— Ты разобрался в этих заклинаниях?
— Честно говоря, Ред, я не силён в этой области магии. Моя юрисдикция кончается земными... нет, делами нашего острова. Через Айса мы свяжемся с космическими магами, и те позаботятся о книге, во избежание появления пространственных разрывов. Но...
— Но? — встревожился Ред.
— Но в то же время мы должны решить проблему с нашими гостями, — продолжил Хэл, — Так как это напрямую касается тебя и твоей безопасности. Нужно бы узнать, откуда они пришли, и отправить всех Редов домой.
Маг говорил в своём обычном тоне, но Ред видел по его глазам, что Хэл уже не совсем уверен в своей правильности. Ред почесал щёку. Всё-таки зря он не рассказал ему о книге сразу... И всё же он сделал то, что сделал.
— Хэл, для этого же нам опять понадобится книга? — с неуверенностью спросил он.
— Думаю, что так. Хотя, конечно, заклинания оттуда мало чего нам гарантируют.
Сам Ред не дал себе труда хотя бы помечтать об объяснении этих явлений и неуклонно возвращался к прозаическим материям – впрочем, когда он уже понял, что происходящее — не его сон.
— Да нет, дело не в самогипнозе, — проворчал Хэл, когда Ред уже начал думать, что сам наматериализовал себе призраков, — всё проще. Множество копий одной и той же птицы, как отражения в зеркале, верно?
Хэл зашагал по комнате из угла в угол и с видом профессора, читающего лекцию, заговорил:
— Ты что-нибудь слышал о квазидетерминизме?
— Нет, — честно ответил Ред.
— Наша вселенная, предположительно — одна из множеств вселенных. Наша реальность — одна функция от множества возможных реальностей, включая все осознания и желания всех её обитателей. Судьба нашего мира, очевидно, переплетена с судьбой других миров и измерений.
— То есть как сеть миров, связанных между собой? Как паутина жизни? — сказал Ред.
— И каждый из них так или иначе влияет на другой, отражая или преломляя соседние. Возможно, наш мир не существовал бы вовсе, если бы не чьи-то действия из иных вселенных.
— Всё-таки ты зашёл на территорию неведомого вмешательства, — заметил Ред.
— Я называю это теорией разбитого зеркала, — объяснил Хэл, поправляя очки. — Она утверждает, что любая пространственная система может быть разрушена до такой степени, что её составные части будут казаться независимыми друг от друга, хотя между ними всё ещё сохраняется неочевидная связь. И чем дальше осколки удаляются от своего источника, искажая отражения, тем сильнее разваливается система, полностью утрачивая реальную информацию о себе. Как зеркало, разбитое вдребезги, никогда не соберётся вместе и не покажет тебе прежнего отражения — каждый осколок начнет напоминать уже не самого себя, а что-то чужое. Но когда-то они были одним целым.
— Но ведь если я смотрю в зеркало, там не могут отражаться совсем другие птицы.
— В каком смысле?
— Между мной и этими Редами, помимо внешности и имён, в общем-то, мало чего общего!
Хэл, словно бы подбирая подходящий ответ, немного помолчал.
— В этом нет никакой тайны. Всё, что мы воспринимаем как нечто отдельное и самостоятельное, на самом деле лишь проекция чего-то незримого и необъяснимого, а мы видим лишь искажения.
— Так это ещё дедушка Платон говорил.
— Возможно, есть на свете модель мироздания, данная нам из мира других реальностей, где полно похожих друг на друга зеркал, — предположил Хэл. — Часть более глубокого порядка. И то, что к нам проникли отражения из других миров, означает, что кто-то собирает осколки воедино.
— Совершенно не заботясь о том, что там, в этих мирах творится, — задумчиво произнес Ред. — Похоже, у мирового зеркала появился новый хозяин.
— Ну, — сказал Хэл, — может быть, кому-то нужна вся информация о нашем мире, а осколками поделились далеко не все, так что правду мы так и не узнаем.
— Может, это тот диснеевский зюзя? — предположил Ред.
— Возможно, — кивнул Хэл. — Кстати, может ты у него совсем другое загадывал, или просто песенку про султана напевать стал, а тот всё буквально понял?
— Проехали.
— Ладно, — вздохнул Хэл, — вернёмся к нашей работе.
Глава одиннадцатая, в которой решают организационные вопросы[]
— Так, народ, перекличка. Тишина!
Хэл достал из-под мантии тетрадь и, стараясь подавить шум в гостиной, начал читать непривычно громким голосом:
— Сэр Редрик… Космический Ред… Рождественский Ред, Хэллоуинский Ред, Пасхальный Ред… Да вижу я вас, можете мне не махать...
— Это мы муху отгоняем.
Реды расселись кто на стульях, кто на краю дивана — рядом с сэром Редриком в доспехах, а кто прямо на полу. Сам Ред остался стоять, внимательно оглядывая своих гостей. Никогда его на его памяти гостиная не была настолько переполнена, что в комнате попросту не хватало места. Тем более – почти что одинаковыми гостями, разве что с небольшими отличиями, или, как заметил Хэл, атрибутами.
Ред переводил взгляд на все присутствующие лица – у кого-то недоумённые, у кого-то рассерженные (из-за того, что им не досталось места) или отрешённые. Находясь в центре этой вереницы краснопёрых мордочек, он на секунду представил, что попал на костюмированную вечеринку… или на встречу родственников, которых он никогда и не знал.
— Так... — продолжал Хэл. – Ред-боец, гонщик-Ред, Могучий Ред… Так, ты, в дурацком шлеме, который?
— Я Телептица вообще-то!
— Мне всё равно, — отмахнулся Хэл. — Оптимус Ред… Это ведь вы, верно?
— БРВББРБРБРБРУУ… — поднял руку красно-синий механизированный титан, занимавший чуть ли не половину комнаты.
— Сеньор Вермельу… Мио амиго, вы тут?
— Да здесь я, — чихнул Ред в забавной шляпке и с галстуком-бабочкой.
Хэл всё обходил комнату по её центру, поглядывая то на тетрадь, то на гостей.
— Будьте здоровы. Ред Скайуокер…
— Здесь! – громко отозвалась красная птица в чёрной одежде. Тусклое освещение выделяло глубокий шрам на её лице. – И сынишку моего не забудьте, — Скайуокер положил руку на плечо птицы помоложе, одетой в футуристический костюм и шлем.
— Ага. И Ред Скайуокер-младший, значит. Ну, вроде все, — выдохнул Хэл. — Никого не забыли?
С пустым взглядом Хэл поправил очки на клюве и осмотрел присутствующих.
— Ты одного Реда забыл, — сказал Ред.
— Правда? Тебя что ли?
— Да нет, мы одного почему-то не посчитали.
— Где?
— Да вот он!
Хэл заметил взъерошенную красную птицу, которая сидела в углу и что-то с усердием подбирала с пола:
— А этот чем знаменит? Коллекционер?
— Да дурачок это, — отмахнулся Ред-гонщик. — Только и делает что складывает цветные бусинки в три ряда.
Хэл вздохнул и в задумчивости потёр клюв.
— Понятно.
— Не дурачок я, — грустно ответил Ред-коллекционер. – Я галоперидол принимал.
— И как, помогло? – поинтересовался подошедший Ред.
Ред-коллекционер неуверенно посмотрел налево, затем направо, потом снова на Реда:
— Не знаю.
Чтобы снова привлечь внимание, Хэл дважды хлопнул в ладоши:
— Так, ладно. Все замолчали! Начнём.
Глава двенадцатая, в которой Хэл снова колдует[]
Колдун переместился в центр комнаты и зажёг небольшие свечки. Вокруг поднялось слабое зеленоватое сияние. Затем он раскрыл свою книгу заклинаний и заговорил — что-то на латыни, совершенно неразборчивое, но весьма властное – и попросил дюжину наиболее ответственных Редов подхватить за ним. Ред внимательно вслушивался в слова, пытаясь уловить, о чём в них идёт речь.
— Ого. Вот это суперколдунство.
Хэл принял хитрые позы, словно в странной молитве — шаг за шагом, фазу за фазой ему следовало совершить необходимые движения. Насколько понял Ред, межпространственная магия, открывающая двери в другие миры – экстраординарная и крайне сложная даже для колдунов такого уровня, как Хэл, поэтому требует от мага нужных умений и терпения.
Но Реду, который и так нечасто видел, как Хэл колдует, всё равно было очень интересно, хотя и не очень понятно.
Внезапно всё вокруг закружилось. Ред уже не различал, где начинался один Ред и заканчивался другой.
— МОИ БУСИНКИ! – крикнул Ред-коллекционер.
Посуда на столе медленно, на пару сантиметров взлетела в воздух, и так же бесшумно опустилась. За ней стала раскачиваться люстра — мерно, словно дирижируя этим странным оркестром.
— Ред, книгу, пожалуйста, — сказал Хэл, направляя руку в сторону. Ред вышел в центр комнаты, сунул Хэлу чёрный том и вернулся в свой безумный хоровод. Ред мог поклясться, что вся ситуация выглядела ему знакомо. Но вспомнить не получалось — не хватало деталей. Он почувствовал, что крылья у него дрожат, а в жилах горячо застучала кровь.
Он огляделся – краснота вокруг уменьшалось, значит, и Редов в комнате становилось всё меньше.
«Кажется, у него получается».
Фигуры вокруг Реда начали расплываться, растворяясь в полумраке, но пока он ещё различал Хэла, стоявшего посреди межпространственной дыры.
Ред обернулся и увидел за собой ещё одну красную птицу, которая прежде стояла в стороне и молчала. Как ни странно, тот тоже был похож на Реда, но по большей части отдалённо — ярко-красным цветом оперения и некоторыми общими чертами лица. Необычно выглядели боевые шрамы, разбросанные по всей его морде. Отличала его от хозяина дома и длинная золотистая причёска — похоже, она имела какое-то отношение к аристократическим излишествам, а потому выглядела здесь странно и неуместно. Что-то в этом парне показалось Реду неправильным.
Ред понял, что поначалу путал его с Редом Скайуокером – или с его сыном — поэтому не обращал внимания на странную птицу. Но оба Скайуокера уже исчезли из комнаты… тогда кто же это?
— Тут что-то не так, — буркнул Ред.
— Что? – спросил Хэл.
— Мне кажется… не Ред это.
— Где? Я никого здесь не вижу.
Ред хотел было показать Хэлу странную фигуру, как вдруг из шкафа в дальнем углу комнаты раздался грозный скрежет дверцы. С шумом и скрипом она наконец оторвалась. Леонард, о котором Ред к тому моменту уже совершенно забыл, выбрался из заточения и с негодованием взирал на своего пленителя.
— КРАСНОПЁРЫЙ!
— ЛЕОНАРД! Блин, сейчас не то время, чтобы…
Быстро приближаясь, свин набросился на Реда, несмотря на все бессильные попытки отстранить его. Ред потерял равновесие и, отлетев назад, упал на пол вместе с Леонардом. Всё расплылось и стало казаться смешанным и беспорядочным.
— Ред, что там у тебя происходит? – во всей этой кутерьме Ред по-прежнему различал Хэла и отчётливо слышал его голос.
— Не волнуйся, всё под контролем! Продолжай колдовать…
Ред ударил Леонарда по голове и кое-как сумел оттолкнуть от себя настойчивого свина, но, как только он поднялся, всё вокруг завертелось в карусели – красные и зелёные огоньки слились в одно большое пятно, в центре которого переворачивались страницы чёрного тома. Толпа бесновалась, смыкаясь вокруг него, и вдруг стала таять. Сначала Ред решил, что у него закружилась голова, а потом понял, что просто проваливается сквозь пол в своём доме.
Его самого начало затягивать в чёрную всепоглощающую воронку. Сопротивляться было уже поздно. Где-то на краю сознания зрела какая-то мысль, что-то, что точно проясняло ситуацию, но она постоянно ускользала, потому что Ред не мог даже зацепиться за что-нибудь…
Тут он почувствовал, как что-то схватило его за руку – должно быть, Хэл старался удержать друга от падения в воронку. Хотя Ред понимал, что толку от этого мало, и его затянет вместе с ним, всё же он ощутил ту крохотную долю уверенности, на которую мог рассчитывать.
Откуда-то сверху возникла очень сильная волна света. Последнее напоминание о прошлом — погасшая картина острова, с которого все началось, — исчезало на глазах.
NULL[]
Пространство вокруг Реда стало блекнуть, уходить в сторону — и вдруг превратилось в сияющую точку, на фоне которой различимо выделялось множество мерцающих зеркал.
А потом точка обрела форму. Сперва это было просто расплывчатое пятно, но затем по его краям возникали все новые и новые подробности. Ред ощутил мощный порыв ветра в его сторону; такую вибрацию, которая до этой секунды давила на его сознание так, что порой хотелось зажмуриться или свернуться в комочек. Сначала это было почти неуловимо — ведь он и сам до какой-то поры не имел тела.
Понемногу эти наблюдения перешли в ясное понимание того, что происходит, а затем в строгую и точную оценку ситуации: набирая ускорение, Ред куда-то стремительно летел.
Он падал?
— А-А-а-А-а-А!
Когда ветер усилился, Реду удалось разорвать завесу, которой он закрыл свое сознание. То, что он увидел, разительно отличалось от того, что он помнил. Этот мир был иным — он точно не был частью Земли.
— Ред, — словно издалека долетел до него голос Хэла. — Что это такое?
— Не знаю! — закричал Ред. — Нас не могло отбросить так далеко из моего дома... Как мы здесь оказались?
Пока он думал, перед его взором проступил странный новый ландшафт, в центре которого был огромный плавающий остров. Он поднимался над пустынной поверхностью, словно паря в воздухе. Все его высоты и очертания были неопределенными — вокруг было темно, поэтому Ред вгляделся в тьму своим кибер-глазом.
— До земли ещё десять километров, — как бы между прочим сообщил Ред. — А под нами, похоже, остров площадью 163 квадратных километра...
— Да уж, — откликнулся Хэл. — Зачем мне эта информация?
— Падать долго, скучно же.
— Надоел ты со своими анекдотами…
Внизу виднелись какие-то огромные джунгли, по которым катились колесницы-великаны, качаясь и переворачиваясь. Ред никогда не видел ничего подобного. Все вокруг было тусклым и мертвенным, и ещё этот странный свет вокруг…
За каких-то десять секунд перед Редом пронеслись километровые небоскрёбы, обвитые цветными, как гирлянды, проводами и опутанные сетью механизмов. Затем Ред понял, что они прошли сквозь что-то твёрдое и больше не падали. Всё скрылось в облаке, состоявшем наполовину из тумана, а наполовину из поднятой ими пыли.
nullptr[]
Ред бессильно повалился на какие-то деревяшки и хлам под ним. Осторожно перевернувшись на спину, он ощупал свои бока и ноги. Все они были целы, хотя и побаливали от удара.
— Хэл, ты как? — спросил Ред. — Хотя, конечно, ты такой, что не разобьёшься. Волшебники, они… Нет, в самом деле, ты бы мог научиться летать, наверное.
— Я не умею, — отозвался Хэл. — И не хочу. А ты как?
— Барометр барахлит, — Ред дотронулся лба и сморщился от боли. В его ухе что-то пронзительно пикнуло. — Но это пустяки.
Хэл зевнул и огляделся вокруг — сырое и мрачное помещение, наподобие чердака, ну или подвала; потом посмотрел наверх — в потолке над ними зияла большая дыра. Значит, не подвал. А в ней видно небо. Какое-то странное, очень тёмное и усталое — оно просто висело в пустоте. Трудно было понять, день на улице или уже ночь.
— Где мы? Ах да, всё, вспомнил, — спохватился Хэл, на что Ред лишь сделал недоумённое лицо и хмыкнул.
— Накосячил, Хэл. Разучился колдовать, что ли?
— Ничего не понимаю, — в голосе волшебника появились нотки встревоженности. Он помахал крыльями, изрезав воздух несколькими простыми формами. Но в ответ лишь посыпались слабые искры и зазвучал тоненький, умирающий скрип. — Не мог же я забыть все заклинания. Да и не терял я их никогда.
— Может, в этом мире нет магии? — предположил Ред.
— Мои заклинания основаны на алгебраических формулах. Но, да, — неуверенно кивнул головой Хэл, — если здесь действуют другие законы математики, прежняя магия тут более чем бесполезна. В нашем мире колдовство работало, но, когда открылся портал сюда, заклинание сломалось.
— Тогда надо найти обратные порталы!
Будто бы о чём-то задумавшись, Хэл устало почесал клюв.
— Для начала надо бы выяснить, куда мы вообще попали.
— Да уж, — согласился Ред, поднимаясь на ноги. — Давай выбираться отсюда, что ли.
Он принялся ощупывать стены — странные и чужие, но почему-то смутно знакомые; по которым тянулись металлические кабели и трубы. Из некоторых отверстий дул еле уловимый едкий дымок. Пройдя несколько шагов, Ред вслушался в глухие звуки, доносившиеся откуда-то сбоку.
Вскоре его глаза привыкли к темноте, и он увидел тёмный контур, замерший возле покосившейся железной стойки. Ред решил выяснить, что это такое.
— Ой! — крикнул Ред. — Да это же моя лестница! И комната вроде моя. Похоже, мы всё-таки у меня дома.
— Ред, это мало чем похоже на твой дом.
— Да, ты прав… кто-то сделал из второго этажа кладовку, ну или чердак.
Но только Ред сделал один неаккуратный шаг вперёд, как сразу же зацепился лапой за металлический выступ и, провалившись, проломил какую-то скрытую ширму и съехал вниз.
Перевернувшись несколько раз по гладкому, как лакированному, полу, он оказался на кухне — правда, больше похожей на столовую.
За рядами длинных столов сидело несколько человек в старомодных костюмах — примерно одного, усреднённого роста, пола и телосложения — и одетых тоже примерно одинаково. Одни ели, другие пили, третьи курили, а четвёртые просто лежали на лавках. Некоторые тихо переговаривались на непонятном языке. Казалось, они вовсе не обращали внимания на Реда, но стоило ему попытаться встать, как некоторые из них повернулись к нему, и разговор их на некоторое время стих.
Вместо лиц на Реда в упор смотрели бесчисленные двойники — все как один в белых масках, изображавших демоническую улыбку.
— Ред, что это с ними? — напугал его возникший из-за плеча голос Хэла.
— Я тоже ни черта не понимаю! Что тут происходит?!
Ред сделал шаг на чёрно-белой поверхности пола, и люди в масках зашевелились.
— Эй! Что вы делаете у меня дома?! А ну кыш отсюда!
Кое-кто повскакал со своих мест; а один из куривших достал пистолет, напоминавший игрушечный, выстрелил из него в Реда небольшим резиновым шариком и, кувыркнувшись под столом, тоже пустился наутёк.
Во всей этой кутерьме внимание Реда привлёк человек в маске, подошедший к телефонному аппарату на стене и дрожащими руками снявший трубку. Ред встрепенулся и осторожно выставил руку в его сторону:
— Э-э-э, чувак, погоди, ты же не звонишь сейчас полиции?
— Нет, конечно, я стену хочу починить, — сказал человечек, набирая на колесе номер, — ту, что ты сейчас сломал своим падением. Представь, какой здесь будет сквозняк!
— Блин, точно — поспешно ответил Ред, сложив руки на груди, — Опять чинить придётся. Вот только прошлым летом крыша протекала, как вдруг!..
— Алло, служба VSTF? — крикнул в трубку господин. — В столовой А-180 два вандала… а возможно, что и сбежавшие баги. Я… 127.0.0.1. Ага. Скорее выезжайте, — добавил он и, небрежно бросив трубку, выскочил наружу.
— Ну и артист! — заметил Хэл.
Выбежав вслед за неизвестным типом наружу, Ред зажмурился от нестерпимо яркого оранжевого света, потом осторожно осмотрелся. Он совершенно не мог узнать это место.
Улица, насколько хватало глаз, шла в бесконечность. Рядом со столовой, бывшей когда-то домом Реда и теперь перестроенной под чей-то вкус, находилось ещё несколько похожих строений. Где-то впереди сияли высокие здания; за ними располагались типовые пятиэтажки, из которых торчали мачты солнечных батарей и что-то типа флагштока. Кое-где горели ослепительные огни — редкие фонари, висящие в нескольких метрах над землей. Небо над головой было затянуто плотными рыжеватыми тучами. Всё-таки время суток определить было невозможно.
А главное — по тротуару двигались люди. Много людей.
И все в одних и тех же белых масках.
Блики от фонарей отражались от этих, будто замазанных белилами лиц, и создавали впечатление призрачной, но отчетливо различимой карнавальной процессии, направляющейся от ресторана к ресторану; от завтрака к обеду и ужину. Над головой неслись звуки музыки; иногда доносились обрывки разговоров, но слов было не разобрать. Все это выглядело очень странно и страшно — и в такой картине ещё более необычными казались две птицы, застывшие на обочине и выглядящие здесь почти как случайные туристы с другой планеты.
— Хэл, ответь честно, это же не Птичий остров, верно? — неуверенно произнёс Ред.
— А ты как думаешь, Ред? — обернулся к нему колдун.
— Тогда почему здесь есть мой дом, и моя улица, пускай и перестроенные?
Какие-то из прохожих останавливались и внимательно вглядывались в пришельцев. Некоторые лишь долго глядели им вслед, поворачивались к ним спиной и уходили. Какое-то время никто не делал никаких попыток приблизиться к Реду и Хэлу, словно их просто не замечали, пока один из идущих впереди не поднял высоко над головой руку и не закричал:
— Эй, Ред, привет!
Ответа не последовало. Ред застыл, не изменив положения, и, казалось, даже не заметил того, что его кто-то узнал. И откуда бы кому-то из местных знать его? Тем не менее некоторые люди в масках подходили и кричали:
— Да это же Ред!
— И правда, Ред.
— Здорово, Ред!
Он неуверенно помахал незнакомцам в масках крылом – и тех, это, кажется, развеселило.
— А это, наверное, Эл вместе с ним!
— Хал? Птица-бумеранг?
— Это Ал, Ал!
Ред медленно повернулся и хотел было что-то сказать этому безумному цирку, но тут рука легла на его плечо и с неожиданной силой сжала его.
— Ред! Сзади! — крикнул Хэл.
Тот обернулся. К ним приближались два великана в блестящих чёрных одеждах. В их движениях была такая стремительность и плавность, что казалось, будто их тела не касаются земли. Люди в масках послушно расступились, словно рассыпавшийся карточный домик. Подойдя вплотную к своим целям, великаны остановились. На их масках полыхнули отсветы фонарей, и из-под одной из них донёсся железный гром:
— Предъявите документы! По вашему статусу в правах читается «инициированный инициированный»! А инициированный инициированный имеет право ничего не понимать в правах! Идентификация личности займёт одну минуту! — Окончание фразы донеслось неразборчивым шипением.
В руке существа появились мигающие огоньки, похожие на индикаторы, чтобы взять паспорт. Пальцы его были длинными и тонкими, со множеством суставов и связок — казалось, рука принадлежала ловкому ткачу. И тут же она одёрнулась.
— Странно. Такого в инструкции не сказано, — сказали оба существа почти одновременно.
Потом они как бы по сигналу повернулись к Реду и уставились на него с такой подозрительностью, что тот даже отступил на шаг назад.
— Вы у нас уже бывали. А где ваши идентификаторы? Обязательное требование к...
И тут последовал сокрушительный удар. Реда отбросило его на несколько шагов и сильно ушибло. Раздался треск металла. Пламя перед глазами погасло, и всё погрузилось во мрак.
Глава минус двадцать шестая, в которой Реда куда-то уводят[]
На время он перестал чувствовать своё тело, а, очнувшись, обнаружил, что лежит на полу, головой у стены; крылья в прочных наручниках. Рядом стояли двое существ с каменными лицами. Ред приподнялся на локте и огляделся. Комната была маленькой, но пустой, за исключением нескольких скамей у стен. Один из охранников плеснул ему в лицо водой, и Ред, кашляя, кое-как сел. Несколько секунд он приходил в себя.
— Пошли, — буркнул охранник. Ред поднялся на ноги и доплёлся до выхода. Каменолицые быстро взяли его под руки и потащили.
Вокруг был тёмный и узкий коридор со множеством дверей. Свет фонарей, горевших впереди, не доходил сюда. Они долго шли, затем охранники остановились перед толстой металлической дверью, открыли её и втолкнули Реда в комнату. Дверь затворилась, и в помещении стало тихо. От большой синей лампы под потолком исходил тусклый свет.
Тёмная комната, куда его бросили, мало походила на камеру. На стенах висели потемневшие от времени картины, и наклонились полки, заставленные безделушками и книгами; посреди помещения стоял длинный стол и два удобных кресла. На столе горела керосиновая лампа и стояли стаканы. Гиганты усадили Реда в одно из кресел, а сами встали позади, наблюдая.
Сразу после к Реду подошёл другой охранник и положил перед ним несколько листов бумаги и ручку.
— Пиши, — проворчал тот.
— Что писать? – спросил Ред, хотя и сам понимал, что это без толку.
Пользоваться ручкой, будучи в наручниках, возможно, несколько неудобно, но выбора у него не было. Ред прочёл первый лист, поблагодаривший его за посещение чего-то там с чем-то тем, и далее предлагавший зарегистрироваться. Ред записал своё имя, ещё несколько данных и придумал пароль (хотя, в общем-то, не столько придумал, сколько переставил пару символов в своей дате рождения и имени). «И так сойдёт, лишь бы отстали. Я же, всё-таки, не на экзамене».
Охранник посмотрел на введённые Редом данные и, чем-то недовольный, положил листы обратно:
— Переделывайте.
— Нафига?!
— Увы, такое имя для регистрации недоступно.
— Что значит недоступно? – возмутился Ред. – Меня так по паспорту зовут. Не буду я своё имя менять!
— Данное имя занято.
— КЕМ?
— Компанией «Ровио». Если вы будете использовать это имя, вас засудят.
За то недолгое время, что Ред провёл в этом мире, он повидал много странностей и даже попытался понять логику всех вещей; но то, что его имя – уже не его, а принадлежит кому-то – было последней вещью, которой он ожидал.
— Я буду жаловаться! – подскочил со стула Ред, но охранники быстро посадили его обратно.
— Увы, сейчас мы не можем предоставить вам форму обратной связи.
— А что мне тогда делать? Заставите сменить имя?
— Если не хотите изменять никнейм, тогда мы подключим случайный генератор.
Великан бешено помотал глазами в разные стороны, будто те были бильярдными шарами, и начиркал ещё каракулей в том месте, где Ред написал своё имя.
РедТурнепс ХромойТирекс aka Ред ПОД СЛЕДСТВИЕМ | ||
2 | правок с момента присоединения к этой вики ноября 13, 2122 |
Я ЖИВУ В: Птичий остров МОЙ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ: 21 сентября Я: уже всё написал отстаньте |
21 | сообщений | |
Мои избранные вики: |
Обо мне[]
Это ваша страница участника. Пожалуйста, отредактируйте эту страницу, расскажите о себе!
Мои избранные страницы[]
- Добавьте сюда ссылки на ваши любимые вики-страницы!
- Избранная страница №2
- Избранная страница №3
Приветствие нового автора ГЛАВВРЕД |
Ответить ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ |
V Поиск вклада
|
(новейшие | старейшие) Просмотреть (50 более новых | 50 более старых) (20 | 50 | 100 | 250 | 500)
- 00:36, 14 ноября 2122 (разн. | история) .. (+22) .. Обсуждения (Ответ на сообщение: А что мне тогда делать? Заставите сменить имя?)
- 00:35, 14 ноября 2122 (разн. | история) .. (+12) .. Обсуждения (Ответ на сообщение: Я буду жаловаться! )
- 00:35, 14 ноября 2122 (разн. | история) .. (+3) .. Обсуждения (Ответ на сообщение: КЕМ?)
- 00:35, 14 ноября 2122 (разн. | история) .. (+19) .. Обсуждения (Ответ на сообщение: Что значит недоступно? Меня так по паспорту зовут. Не буду я своё имя менять!)
- 00:35, 14 ноября 2122 (разн. | история) .. (+5) .. Обсуждения (Ответ на сообщение: Нафига?!)
- 00:29, 14 ноября 2122 (разн. | история) .. (+7) .. Обсуждения (Ответ на сообщение: Что писать? )
- 31:57, 13 ноября 2122 (разн. | история) .. (+16) .. Обсуждения (Ответ на сообщение: Тогда почему здесь есть мой дом, и моя улица, пускай и перестроенные? )
- 31:57, 13 ноября 2122 (разн. | история) .. (+21) .. Обсуждения (Новое сообщение: Хэл, ответь честно, это же не Птичий остров, верно? )
- 31:55, 13 ноября 2122 (разн. | история) .. (+25) .. Обсуждения (Ответ на сообщение: Блин, точно... Опять чинить придётся. Вот только прошлым летом крыша протекала, как вдруг!..)
- 31:54, 13 ноября 2122 (разн. | история) .. (+24) .. Обсуждения (Новое сообщение: Э-э-э, чувак, погоди, ты же не звонишь сейчас полиции?)
- 31:53, 13 ноября 2122 (разн. | история) .. (+22) .. Обсуждения (Новое сообщение: Эй! Что вы делаете у меня дома?! А ну кыш отсюда! )
- 31:53, 13 ноября 2122 (разн. | история) .. (+20) .. Обсуждения (Ответ на сообщение: Я тоже ни черта не понимаю! Что тут происходит?! )
- 31:51, 13 ноября 2122 (разн. | история) .. (-16 410) .. Столовая A-180:Стена №6 (Метка: Под ноги не смотрит, болван)
- 31:50, 13 ноября 2122 (разн. | история) .. (+22) .. Обсуждения (Ответ на сообщение: Да, ты прав… кто-то сделал из второго этажа кладовку, ну или чердак. )
- 31:49, 13 ноября 2122 (разн. | история) .. (+29) .. Обсуждения (Ответ на сообщение: Ой! Да это же моя лестница! И комната вроде моя. Похоже, мы всё-таки у меня дома. )
- 31:47, 13 ноября 2122 (разн. | история) .. (+19) .. Обсуждения (Ответ на сообщение: Да уж... Давай выбираться отсюда, что ли. )
- 31:46, 13 ноября 2122 (разн. | история) .. (+16) .. Обсуждения (Ответ на сообщение: Тогда надо найти обратные порталы! )
- 31:46, 13 ноября 2122 (разн. | история) .. (+15) .. Обсуждения (Ответ на сообщение: Может, в этом мире нет магии?)
- 31:46, 13 ноября 2122 (разн. | история) .. (+23) .. Обсуждения (Ответ на сообщение: Накосячил, Хэл. Разучился колдовать, что ли? )
- 31:45, 13 ноября 2122 (разн. | история) .. (+15) .. Обсуждения (Ответ на сообщение: Барометр барахлит. Но это пустяки. )
- 31:45, 13 ноября 2122 (разн. | история) .. (+42) .. Обсуждения (Новое сообщение: Хэл, ты как? Хотя, конечно, ты такой, что не разобьёшься. Волшебники, они… Нет, в самом деле, ты бы мог научиться летать, наверное. )
- 31:27, 13 ноября 2122 (разн. | история) .. (-32 589) .. Столовая A-180:Крыша (Метка: Свалился с небес)
— РедТурнепс ХромойТирекс? – сморщился Ред.
— Ваш логин. Такой – ещё не занят, — спокойно произнёс охранник и куда-то унёс регистрационные документы.
«По крайней мере, моё прежнее имя там ещё можно разглядеть», — успокоился РедТурнепс.
Несколько минут он сидел молча, рассматривая обстановку и размышляя. Со всех сторон его окружали картины, изображавшие генералов, могущественных политиков и просто людей из высшего общества. Фигуры, казалось, следили за каждым его движением и хитро улыбались, словно предупреждая о чём-то. Так он переводил взгляд от одного лица к другому, пока не столкнулся с глазами в тёмном углу, которые, как оказалось, принадлежали вовсе не портрету. Они смотрели на него внимательно, с интересом, и даже смеялись.
Из тени перед Редом нарисовалась чья-то вытянутая мордочка, и вскоре хозяин полуночно-голубых глаз легко и быстро приблизился к нему. Глаза тут же исчезли за тёмными очками. Постукивая четырьмя копытцами, незнакомец подошёл вплотную и остановился, глядя на Реда. За спиной у него были сложены веерообразные крылья; а, приглядевшись, Ред заметил у него на лбу острый рог. Как ни странно, одето это существо было как приличное двуногое — в тёмно-зелёный и немного потемневший от времени мундир; на голове красовалась капитанская фуражка. Офицер положил на стол толстую папку с бумагами и присел. Где-то на фоне заиграло радио: классическая музыка, то ли Чайковский, то ли Бетховен. А может, и оба.
— Что же вы, милостивый государь, — начал разговор аликорн, окидывая Реда проницательным взглядом, — непростительно забывчивы? НЕХОРОШО. Хотя, я сам чуть не забыл, как в своё время вы почти оторвали мне пуговицу. Но, видимо, профессиональная привычка оказалась сильнее... Нехорошо, нехорошо... Так о чём же мы в прошлый раз говорили? Ах да. Год назад вы приняли судейство в нашем конкурсе и очень плохо отзывались о выставленных работах. Неприлично, очень нехорошо, батенька…
— О чём вы, сэр? — спросил запутавшийся окончательно Ред.
— В своей, так сказать, приватной беседе, — ответил офицер, — вы высказались о некоторых, э-э-э, веяниях в современном искусстве крайне нелестно. Особенно вас возмутило то, что картина «Голова» выполнена в технике экспериментальной аппликации. Ах, эти декадентствующие снобы! А почему я, кстати, их ненавижу? А вот почему. Вы, естественно, предложили её переделать, а госпожа Тарелочка, как вы правильно заметили, категорически отказалась это делать.
— Странно. Не помню я этого, — сказал Ред. — И вообще, это разве преступление?
— Это НЕ-У-ВА-ЖЕ-НИ-Е, — с некоторой внутренней страстью воскликнул офицер, — так мог говорить только законченный хам. Но вы совсем не дослушали, хоть я старался объяснить все нюансы и щекотливые моменты в доступной форме...
— Да кто вы такой? — не выдержал Ред. — Я вообще об аппликативном искусстве ничего не знаю. И знать не хочу. Я простой садовник! По какому праву вы меня тут держите?
— Сударь… — важным голосом произнёс аликорн. — Вы находитесь в лечебном учреждении закрытого типа. А я ваш лечащий врач, доктор Доброкопытов.
Сейчас Ред терпеливо ожидал любого толкового объяснения, но настолько… бронебойные ответы лишь задавали больше сторонних вопросов.
— ЧЕГО-ЧЕГО?!
— Скажите… у вас, случайно, раздвоения личности нет? – спросил аликорн.
— Не наблюдал.
— Шизофрения, это конечно, неприятно, но… сейчас вам стало плохо по другой причине. Боюсь, что паранойя достигла опасного уровня. Вы видите галлюцинации. Да-да, вы уже видели их раньше, не отрицайте. У вас наблюдается частичная деперсонализация — вы путаете свой опыт с чужими переживаниями.
— Допустим, — растерянно согласился Ред. — И что дальше?
— Дальше? Сейчас мы начнём снимать эти галлюцинации и постепенно вернём вас к реальности. Сделаем вашу психику устойчивой к воздействию внешнего мира. У вас, боюсь, обострение.
Полсекунды аликорн покачал головой в стороны, а затем коротко рассмеялся.
— Шутка, — сказал он после с серьёзным тоном. — Я не врач.
Он встал из-за стола и непринуждённо, как на утренней прогулке, зашагал по кабинету, звонко переступая копытцами по потёртому зелёному ковру.
— Угощайтесь, — он кивнул на тарелку со спелой хурмой. — Очень вкусный сорт.
— Я всё равно ничего не понимаю, — замотал головой Ред.
— А-а, понятно, — усмехнулся офицер. — Тогда позвольте снова представиться, мистер РедТурнепс... — Он кивнул и поднял переднее копытце, словно собирался отсалютовать. — Я капитан КапитанЮжныхМорей (но вы называйте меня КАПИТАН, или СЭР), Управление Внутренней Безопасности Пустошей, и вы, уважаемый РедТурнепс, подозреваетесь в связи с... с известными террористическими группировками.
КапитанЮжныхМорей aka Кэп КОНСУЛ АНДРЕЙ-БЕРДСКА VSTF КАПИТАН ЭСКАДРЫ АДМИН-БЮРОКРАТ | ||
35 739 | правок с момента присоединения к этой вики февраля 20, 2112 |
Я ЖИВУ В: дома МОЙ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ: 14 февраля Я: печенька :3 |
10 833 | сообщений | |
Мои избранные вики: |
Я знаю:
| |
Также я неплохо знаю JS и владею техникой бесконтактного боя с применением телепатии, телекинеза и телемедицины. |
Даже если Ред и хотел что-то сказать в этот момент (хотя, скорее, он бы и не смог подобрать нужных цензурных слов), он предпочёл промолчать и не перебивать Капитана.
— Короче, в досье на вас есть кое-какая информация, которую я вам сейчас продемонстрирую. Нет, лучше начнём прямо с обвинений. Вам знаком такой термин — «политически-корпоративный вандализм»? Я уже спрашивал об этом у верховного консула, — рассмеялся Капитан. — Вот и он тоже не имеет ни малейшего понятия.
— Мистер Капитан… э-э, сэр южных морей, — буркнул Ред. — Вопрос простой — к чему вы всё это клоните?
— Мистер РедТурнепс, — настаивал Капитан, — вы в данный момент пытаетесь замести за собой следы, притворяясь наивным простачком, или ещё не осознали того, что мы раскрыли вашу подпольную деятельность? Вы, возможно, не знаете, но мы располагаем подробными сведениями о вашей деятельности на хостинге за последние десять лет. Хотя, может быть, с временным промежутком и преувеличение. Но вот список — очень приличная коллекция ваших предыдущих аккаунтов.
И Капитан протянул Реду лист бумаги. В списке значилось под двадцать записей. Довольно странные имена.
— Они... вам знакомы? — Ред отрицательно покачал головой. — Ах, ну да, — разочарованно произнёс Капитан, — нарушители редко когда сознаются во всех своих проступках. Разве что если им предоставляется возможность написать длиннющую биографическую статью о своих похождениях…
Ред осмотрел список имён: РедЗлобныйПтич, Ред Вседержитель, Ред Всехвататель, РедРоджерРональдРичард, РобертРобертРобертРед, РедославЭриковичБелоклювов, НовыйВождь РеволюцииРед, Метатель-Реда-В-Стакан, Ред Рогаткинс... и так далее. Какой-то безумный набор имён и персонажей. А сам Ред-то тут причём?
— Может быть, вы думаете, что мы располагаем надуманным списком, — сухо сказал Капитан, — но вот вторая его часть, где указаны соответствующие преступления. Массовый вандализм, спам, провокации, попытки саботажа мероприятий, и так далее. Всё со скриншотами, показаниями свидетелей и прочими доказательствами к делу. Какой же изящный калейдоскоп из ваших альтер-эго! Выбирай по вкусу.
— Мне... мне не нужен никакой список, — сказал Ред. — И я не думаю, что я когда-либо совершал что-то подобное. Честно говоря, я вообще не понимаю, что это за место!
— Всё, что вы сейчас видите, — произнёс Капитан, сделав драматическую паузу, — реальность. Здесь существуют законы, и, если вы хотите дальше продолжать свою деятельность на хостинге, надо знать эти порядки. И даже не пытайтесь снова прятаться, пока не согласитесь отвечать на наши вопросы. Иначе вы навсегда останетесь здесь. Ваш изумрудный товарищ сейчас находится в соседней комнате. Итак, что вы сейчас скажете? Я жду. Вы готовы отвечать?
Но Ред молчал. Только Капитан почувствовал, что его терпение иссякает, как вдруг…
— Я ТЕБЕ СЕЙЧАС ЭТУ УКАЗКУ НА ЛБУ ПЕРЕЛОМАЮ, ЕСЛИ ТЫ МЕНЯ СЕЙЧАС НЕ ОТПУСТИШЬ! — закричал Ред. — ВЫ ЧТО ТУТ, СОВСЕМ ВСЕ РЕХНУЛИСЬ?! ЕСЛИ КТО ИЗ НАС И ШИЗОИД, ТО ТОЛЬКО ТЫ! ТЫ, ЛУННАЯ ПРИНЦЕССА! — Он запрыгал вместе со своим стулом, а потом вдруг повалился на пол, резко выгнувшись. – Я ТРЕБУЮ СОБЛЮДЕНИЯ ВСЕХ ПРАВ ЗАДЕРЖАННЫХ. РРРРР…
— То-то я смотрю у тебя все никнеймы такие сердитые, — как ни в чём не бывало сказал Капитан. — Не пора ли тебя, брат, в смирительную рубашку?
— СЛЫШЬ, ТЫ, ЛУННАЯ ПОНИ... — прошипел Ред и вдруг затих.
Охранники подняли буйного птаха с кресла, надели на него одежду для фиксации рук и потащили через коридор обратно в пустую камеру.
Оставшись один, Ред с трудом устроился на неаккуратной скамейке и уставился в стену.
Интересно, сколько времени он проведёт в этой каморке? Чего от него добивается Капитан? Где же, в конце концов, Хэл?
Стук. Стук. Ред прислушался к звукам, долетавшим из-за другой соседней стены, и осторожно постучал в неё ногой. Ответом ему был приглушённый удар, превратившийся в тихий скрежет.
— Эй, — робко позвал его голос из-за стены. — Ты тут?
— Хэл, это ты? — радостно проскрежетал Ред.
— Да. Я слышал, что тебя недавно куда-то увели, — донеслось из-за стены. — Что ты узнал?
— Абсолютно ничего, — быстро ответил Ред. — Начальник этой тюрьмы, Капитан…
— Капитан?
— Капитан южных морей…
— Каких морей? Тут одна пустыня.
— Вот и я о том же подумал. Наверное, у них тут было море, но давно высохло.
— Звучит вполне логично, — рассудил Хэл.
— Так вот, он хочет что-то выбить из меня, а я не знаю, что именно тут происходит. Эти тюремщики... как будто неживые они, — добавил он. — Непонятно всё это.
— Постарайся не болтать им чего лишнего, — сказал Хэл. — Чтобы они не использовали это против тебя.
— Будем надеяться, что Капитан разберётся в этом недоразумении и отпустит нас, — сказал Ред.
Но в глубине души он не был уверен в этом: как мог Капитан понять что-либо в этом театре абсурда? Была ли это какая-то особая дипломатия с его стороны, или для него всё это рутинная процедура — неясно. Ред опустил голову на колени и безнадёжно заскучал, пытаясь заставить себя не думать о том, что его ждёт…
— И всё же, как мы оказались здесь?
— Хороший вопрос, Ред, — вздохнул Хэл, — ответ на него весьма проблематичен.
Глава минус двадцать пятая, в которой нам представляют Круг лиц[]
Девятеро членов Круга лиц собрались в комнате для переговоров вокруг низкого полированного стола в форме кольца. У входа в зал, скудно освещенного холодным светом ламп, подобно статуям, замерли боты-охранники. ЦезарьПодШубой, самый молодой и самый нетерпеливый из членов Круга лиц, с пафосом произносил речь. Его резкие черты лица подчёркивали непоколебимую уверенность в своем превосходстве над остальными. Но сегодня Цезарь выглядел несколько уставшим, и это почему-то бросалось в глаза. Пока он говорил, коллеги незаметно поглядывали друг на друга и терпеливо молчали.
– Говорю вам, на этот раз он зашел слишком далеко, — настаивал Цезарь. — Этот Капитан навязывает нам такую спешку, за которую Император нас хвалить не станет. Хватит ему нами командовать! Пока план революции окончательно не проработан, мы уязвимы. Кое-кто из нас до сих пор не уяснил, насколько хорошо оснащены и организованы контрреволюционеры. Ими движет нечто более мощное, чем простое желание отомстить. Этот их... противоестественный фанатизм. Они намного опаснее, чем можно себе представить.
Офицер постарше, триМухомора триМухомора, на правах старого товарища перебил Цезаря. Длиннорогая, заросшая грибами и мхом рептилия с тихим, вкрадчивым голосом, он отличался редкой изворотливостью ума и острым чутьем.
– Опасны для вашей Эскадры, Цезарь, но не для мощи революции. — Похожие на две чёрные жемчужины глаза блеснули, взгляд, перепрыгнув с одного на другого, обежал сидящих за столом. — По-моему, Капитан знает, что делает. Контрреволюция продлится лишь до тех пор, пока у этих трусов есть убежище.
– УМОЛЯЮ вас, триМухомора, не сваливайте все в одну кучу. Я считаю, что грандиозные планы революции больше на руку лично Капитану. Она призвана укрепить его личную власть, придать ей больший вес… Неплохо, но это имеет мало общего с военной стратегией. И пока контрреволюционеры получают поддержку в самом Трудсоюзе, то…
Его слова оборвали шорох скользнувшей в сторону двери и приветственный жест часовых-ботов. Цезарь, как и все прочие, обернулся к двери.
Обликом вошедшие в зал совершенно не походили друг на друга – впрочем, как и все присутствовавшие в зале лица.
Первым через порог шагнул изящный длинногривый жеребец в офицерской форме. Следом за ним вошёл, степенно ступая по ковру, генеральный инспектор ИнквизиторИнквизитор, совершенно лысый и одетый во всё чёрное. Его тёмные глаза выражали решительность и жёсткость, отчего выражение лица становилось одновременно жутким и надменным. Подойдя к столу, он отвесил всем собравшимся краткий поклон — видимо, традиция.
Цезарь встал, а потом медленно опустился на свое место, когда КапитанЮжныхМорей уселся в свое кресло во главе стола для совещаний. Зловещая фигура генерального инспектора застыла позади консульского кресла. С минуту Капитан в упор смотрел на Цезаря, затем, будто так ничего и не увидев, отвернулся. Цезарь кипел от злости, но молчал.
Капитан обежал взглядом сидевших за столом, и на губах его заиграла тонкая, как бритвенное лезвие, улыбка.
– Господа, нам больше незачем беспокоиться о мнении Трудсоюза. Я только что получил сообщение: Император приказал распустить этот неуправляемый сброд.
Волна изумления прокатилась по собравшимся. Изумления, смешанного с тревогой: ведь ещё на прошлой неделе все они входили в Трудсоюз. Что же теперь с ними будет?
– Наконец, — продолжил Капитан, — сметены последние остатки старых порядков Фэндома.
– Это невоз-з-змож-ж-жно, — прожуж-ж-жал сидящий слева от него Lepidóptera Lepidóptera Nymphalidae Nymphalidae, оценивая присутствующих большими фасеточными глазами. — Ещё со времён Графа Трудсоюз никогда не распускался. Каким образом Император будет управлять всей бюрократией?
Инквизитор, тем временем отошедший от стола к автомату с кофе, усмехнулся, но не ответил. Он лишь внимательно посмотрел на коллег, словно ожидая продолжения.
– Консулы отныне становятся полновластными хозяевами своих вики-проектов, — объяснил Капитан. — На срок действия чрезвычайного положения. Это означает, что на колеблющихся вики может быть наконец должным образом наведен порядок, — он улыбнулся чуточку шире. — Страх будет теперь нам опорой. Страх перед революцией.
– А как насчет комитета контрреволюционеров? — поинтересовался неугомонный триМухомора. — Если они каким-то образом получат доступ к нашему Кругу лиц, то существует возможность, что они совершат диверсию...
– СКРИНШОТЫ С ИХ СЕРВЕРА, — драматично пророкотал молчавший до сих пор ИнквизиторИнквизитор, — СКОРО ВНОВЬ ОКАЖУТСЯ В НАШИХ РУКАХ… — Взмахнув левой рукой, он слегка перелил горячий напиток через край стаканчика.
Капитан, коротко качнув головой, прервал генерального инспектора.
– Это несущественно. Любая атака на нас, предпринятая мятежниками, будет самоубийством, бесполезным жестом отчаяния — какую бы информацию они ни добыли. После долгих лет тайного планирования, — заявил он с видимым удовольствием, — революция станет решающей силой на хостинге. События отныне не будут определяться ни судьбой, ни указом, ни каким-то органом управления. Они будут формироваться нашей деятельностью.
– Безусловно, — отозвался генеральный инспектор, покончив с кофе. — Мы крайне признательны за столь откровенное выражение вашего мнения, Капитан. Тем более, что вы будете решать. Но вы можете поделиться с нами какими-нибудь конкретными предложениями? Уже ясно, что, по сути, мы команда, и нам интересно услышать ваше мнение о том, как мы будем действовать.
— Все верно, — сказал Капитан. — Есть только одна вещь, в которой я могу быть с вами полностью откровенен — и на которую следует обратить внимание. Вот мой план, — он вынул из зелёной папки стопку расчерченных листов и разложил их на середине стола, как пазл. — Через семь дней, и я не могу ждать больше ни дня. Если мы успеем это сделать, кое-кто, может быть, и доживет до Нового года.
— Если я вас правильно понял, — проговорил Цезарь, с интересом разглядывая план, — вы планируете захватить штаб администрации Шрекопедии и удерживать её несколько суток. Что потребует затрат ресурсов — более чем значительных. Что будет с существующим админсоставом? Или их интересы в основном будут пересекаться с нашими? И вообще, как такое возможно? Бросить на штурм почти все свои силы — это нонсенс. Это крайне неразумная тактика. Не слишком ли велики будут потери?
В зале послышались редкие смешки.
— А что делать? — спросил Капитан. — Время уходит. И народ требует крови. В атаку пойдут все, кто на это способен. Часть бойцов вернется и продолжит обеспечивать снабжение. Остальные же… Впрочем, ладно. — Капитан вдруг огляделся по сторонам, но никто не ответил. — Мне не в чем вас упрекнуть. Вся ответственность на мне. Я поступаю, как считаю нужным. Если вы не согласны — переходите к другому проекту. Императору всегда нужны добровольцы для работы на других хостингах и проектах — например, на Камнепедии. Или на Викикустиках.
Инквизитор, аккомпанируя Капитану, изобразил пальцами фигуру «ножницы», очевидно, изображая карьерный рост Цезаря как редактора статей о каждом известном кустике.
Если поначалу Цезарь сохранял спокойствие, то теперь он нервно заёрзал в своём кресле.
— Тем не менее… — продолжил Капитан. — В нашем распоряжении имеется впечатляющий опыт по привлечению на свою сторону активистов путем поддержки их вики-проектов. С этой помощью мы надеемся достичь превосходящих масштабов за пару-тройку дней. Поверьте, если бы я хотел вас обмануть, я бы это сделал. Но лично я ничего не имею против вас, Цезарь. Во всех смыслах. Надеюсь, что и вы тоже.
— Я не собирался… — начал тот, но продолжить ему не дали.
В комнате поднялся шум. Все одновременно говорили, повышая голос, все, кроме самого Цезаря. Он молча слушал, и лицо его постепенно приобретало трагическое выражение, пока он совсем не спрятал его руками.
— Господа, — вдруг громко заговорил Капитан. — К тому времени как наши силы будут полностью готовы, генеральный инспектор сообщит нам о местонахождении базы контрреволюционеров, — объявил он. — Мы направимся туда и немедленно уничтожим её, одним быстрым ударом подавив их жалкий бунт.
– Как пожелал Император, — добавил не без сарказма ИнквизиторИнквизитор, — так и будет.
Если кто из сидящих за столом и обладавших немалым могуществом юзеров и счел эти меры поспешными, ему хватило бы одного взгляда на скукожившегося Цезаря, чтобы не встревать с замечаниями.
— А пока вы свободны, господа, — добавил Капитан, вставая со своего кресла. — Благодарю всех за участие. Жду вас завтра в восемь в бильярдной… И не опаздывайте.
Все одновременно поднялись со своих мест и, стараясь не толкаться, направились к дверям. Через несколько секунд в зале остались только Инквизитор, Капитан и Цезарь. Перед тем как последний успел выйти, Капитан проводил его внимательным взглядом.
— Инспектор, я не упомянул об одной вещи, — Капитан остановил Инквизитора. — Она в настоящее время находится в одном из помещений несколькими этажами под нами. Я не знаю, кто сейчас находится там. Кто ИМЕННО – не знаю. Но точно знаю, что эти двое новых участников появились здесь неспроста. И хотел бы знать, на кого конкретно они работают. Я вижу тут большой заговор. По возможности присматривайтесь ко всем новичкам на проекте, но так, чтобы не привлекать внимания. Естественно, я прошу вас не распространять эту информацию. Чтобы не было недоразумений, с этими двумя я сам разберусь.
— Понятно, — улыбнулся инспектор. – Можете рассчитывать на меня, Капитан.
��� (реприза)[]
Ред приоткрыл дверь в таинственную тьму и заглянул внутрь. Холодные пальцы страха сжали его сердце. Но, как только он шагнул вперёд, чтобы сделать следующий шаг, тьма распахнулась.
Помещение, в котором он оказался, казалось вполне материальным, хоть и напоминало кабинет фантастического содержания. Его стены покрывала резьба по камню — какие-то странные геометрические узоры и арки, извивающиеся во мраке, словно переплетающиеся в воздухе змеи. Полотно над головой убедительно изображало холодное звёздное небо — или же это действительно было звёздное небо с далёкого мира? Пока было непонятно.
Перед ним стоял огромный металлический механизм, растущий прямо из пола и огороженный высоким тёмным щитом из расставленных в ряд железных столбов с чёрными короткими трубами. Внутри этого устрашающего сооружения медленно перекатывались металлические цилиндры. На щите были закреплены рычаги с огромными ручками. Из чудовищной пасти машины вырывалось рыжее пламя, и каждый раз при очередном взрыве раздавался звон металла.
Но в это время пол под чудовищным механизмом вздрогнул и раздался оглушительный скрежет. Из машины выпала челюсть и закачалась на перекинутых через пасть стальных тросах. На полу под челюстью появилась глубокая выбоина, из которой повалил густой чёрный дым. Машина выплюнула лист металла, ещё один, и ещё... Так они собрались в подобие ленты и пришли в движение. Теперь дым повалил из пасти, щёлкающей на цепях. На ленте из железных листков плыл ряд из трёх прозрачных цилиндров. Внутри покоились неподвижные тела, покрытые серо-красными лохмотьями. Видны были только их лица — не лица даже, а широкие маски с чёрными глазами.
«Кому в мире могло понадобиться это?»
Конвейер ещё раз вздрогнул и поехал дальше. Ещё несколько раз прошли мимо фигуры в рваных обносках, каждый раз похожих на бракованных двойников, — и непременно в ряд по три штуки, — с неестественно пустыми и неподвижными лицами.
Их очертания казались правильными только потому, что фигуры были недвижимы, словно резиновые манекены. Затем в глубине тоннеля появился тусклый огонёк, который двигался — причём двигался очень быстро, то исчезая, то появляясь снова. Он исходил от нескольких тусклых ламп, и очертания его были странными. Машина на минуту замедлила ход, но затем опять пошла с прежней скоростью.
Ред узнал эти лица. Он отчётливо видел в их глазах своё отражение. Его сердце сжалось от боли. Он почувствовал, что если сейчас не сможет остановить машину, то уже не остановится никогда.
«Кто может иметь такую власть? — выдохнул Ред. — И чего ради?»
Конвейер двигался очень быстро. Ред видел перед собой множество лиц, но сейчас на них отражались совсем другие чувства — это не было похоже на настоящие эмоции. Лица размылись и перестали иметь какую-либо связь с реальностью, и их было уже не отличить от чего-то другого… Они превратились в какие-то условные символы. А за ними и сам Ред вдруг растворился в небытии, и ужас, который наполнял его до сих пор, перерос в безбрежную и, в сущности, ничем не нарушаемую пустоту.
Неподвижно, беззвучно и абсолютно беззащитно.
Кода[]
Капитан сидел в своём кабинете и курил, листая вчерашнее дело. Рядом на письменном столе лежала полная распечатка беседы с подозреваемым. Зелёным маркером на её листах были выделены те фразы, что не давали Капитану покоя. Он начал сомневаться в том, что имеет дело с участниками-рецидивистами. Но кого же он тогда поймал? Какая между ними связь?
— Добрый вечер, Капитан, — тихо сказала ЯблочнаяВодка, белая пони с металлическим оттенком, — как делишки?
Молчаливый Капитан не ответил, продолжая что-то читать. Тогда пони, скинув бумаги, села на стул напротив.
— Надеюсь, я вам не мешаю... – сказала она, стараясь придать своему голосу теплоту. — Я просто решила заглянуть… Поговорить. Хотя, даже не знаю, что и говорить. Как местные новости?
— И тебе тоже привет, Водка. Только наводить бардак для этого вовсе необязательно.
— Любой порядок выстраивается из хаоса, — ответила пони.
— Ты всегда вот так свои пожитки на пол скидываешь, прежде чем навести уборку?
В дверь постучали. Капитан недовольно отозвался:
— Войдите!
Увидев вошедшего бота, аликорн на секунду оторвал взгляд от бумаг и криво улыбнулся. Как и большинство ботов-информаторов, в отличие от Водки, которую Капитан проектировал и собирал сам, этот громила не мог похвастаться особой проницательностью — зато его память и реакция были абсолютными.
— Ну что? — спросил Капитан.
— Прошлой ночью на форуме произошло ещё одно убийство, сэр, — сообщил бот.
«Уже второе за неделю», — подумал Капитан, нервно стукнув передним копытцем по столу. — «А ведь сегодня только вторник.»
— Убитый — наш откатчик, ЮпитерСатурнУранНептун. Похоже, на вики действует опытный в таких делах преступник, он работает по закону жанра — не оставляя никаких следов.
— А что видно по камерам наблюдения? — спросила пони.
— Абсолютно ничего. Сначала на записи Юпитер цел и невредим, а через минуту уже лежит… убитый. На камере никого рядом с ним нет. Свидетели пока тоже не найдены.
— Вероятно, это нападение бага, — предположил Капитан. Он поднял трубку стоявшего на столе телефона, несколько раз прокрутил колесо и коротко произнёс: — Прислать технический отчёт по вики-проекту за вчерашний день.
— Может, мне самой лучше сходить и проверить? — подпрыгнула со стула ЯблочнаяВодка.
— Валяй, — махнул Капитан. Довольная пони резвым галопом умчалась за дверь.
— Больше никаких подозрительных моментов в ту ночь не произошло, сэр, — добавил бот. — Сплошное спокойствие.
— Понятно. Докладывайте мне обо всём, что будете замечать, — хмуро произнёс Капитан.
— Ещё кое-что, сэр, — сказал бот. — Пришла телеграмма от генерального прокурора. — И он вручил запечатанный лист.
Капитан спешно раскрыл его и прочёл:
КапитанЮжныхМорей aka Кэп КОНСУЛ АНДРЕЙ-БЕРДСКА VSTF КАПИТАН ЭСКАДРЫ АДМИН-БЮРОКРАТ | ||
35 746 | правок с момента присоединения к этой вики февраля 20, 2112 |
Я ЖИВУ В: дома МОЙ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ: 14 февраля Я: печенька :3 |
10 891 | сообщений | |
Мои избранные вики: |
Телеграмма КоролевскийПрокурор ТоварищПрокурор |
Ответить ⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ |
— Хорошо, вы свободны, — сказал аликорн, и бот удалился.
Капитан задумался. Неужели Император велел прислать дополнительные следственные бригады? Или он что-то знает и просто даёт остальным передышку?
А, плевать. Если он думает, что он может всё за всех решать, то не лучше ли, по его мнению, уволить самого Капитана?
Так, отставить философствования.
Пока не поступит срочных приказов, командую здесь я.
«У меня есть три версии случившегося, — подумал Капитан, расхаживая по кабинету. — Первая. Император хочет представить смерть Юпитера как самоубийство. Чтобы мы не заподозрили его в причастности к нападению. Он что-то пронюхал и решил присвоить себе информацию о результатах операции. Вторая. Это происки шпионов вражеской вики. Если так, то все дела Империи висят на волоске. Третья, — почесал он нос, — Юпитер сам виноват, потому что лез, куда ему не положено».
«И четвёртая... — подсказал ему внутренний голос, — хотя нет, эти двое тут вовсе ни при чём». Он посмотрел на даты регистрации двух задержанных участников — зарегистрировались на вики они уже после убийства. На их предполагаемые предыдущие аккаунты — те не объявлялись здесь уже год.
«Могли ли они совершить его, будучи анонимами? Навряд ли, ни один аноним не смог проникнуть сюда.»
Раздался телефонный звонок. Капитан подошёл ко столу и быстро поднял трубку:
— Слушаю вас. Готов технический отчёт?
— Нет, капитан, — ответил ему механический голос из трубки, – Звоним по поводу расследования.
— По поводу убийства? — Хотя разговор и шёл через телефон, Капитан по привычке подавлял проступающее волнение в своём голосе.
— Да, сэр. Мы нашли две новые улики…
Картина происходящего в голове Капитана – в который раз за вечер – претерпевала тотальную трансформацию; с каждой новой зацепкой он чувствовал, что не приближается, а наоборот, отдаляется от истины. Но Капитан не был бы Капитаном, если бы не воспринимал это как очередной профессиональный вызов – или, как он сам любил сравнивать — очередную шахматную партию в турнире. Ведь не за красивые глаза он продержался на посту консула Андрей-Бердска и председателя Круга лиц так долго.
Докурив сигару, Капитан сложил все документы в рабочую папку и спрятал в ящик стола. Затем вышел на балкон и посмотрел на вечернюю улицу внизу — пустынную и тихую, как и положено в такой час.